показалось нецелесообразным исполнять распоряжение, которое может принести вред подчиненным. В случае моего повиновения, дело могло закончиться потасовкой между нашими отрядами. Наша цель была войти с вами в контакт и предложить соглашение. Но так уж получилось, что вам стало известно о нашем приближении раньше, чем нам о том, что мы настигаем вас.
– Какое еще соглашение? – наконец отозвался американец.
– О сотрудничестве. Я думаю, что в том месте, куда вы направляетесь, хабара хватит всем. И нашим, и вашим.
– Хорошо, что дальше?
– Мы могли бы объединить наши отряды, чтобы повысить боеспособность. Нас пятеро, и у всех есть навык выживания в Зоне, подогнанное снаряжение и надежное оружие. В то же время я догадываюсь, что у вас и ваших людей нет опыта походов в Зону. Не так ли? Вместе мы дополним друг друга и почти удвоим численность отряда. Дюжина человек уже способна на многое. К тому же разбежаться мы можем в любой момент, и никто никому не будет должен. Ну, так как?
– У нас разные цели, – задумчиво протянул американец, – мы отправляемся не за… хабаром. Наша задача – научная экспедиция. Имеет ли смысл нам объединяться с вами?
– Так это просто замечательно! – улыбнулся Градус. – Значит, нам совсем нечего делить. Идем вместе, хабар – нам, остальное – вам.
– Хорошо, – кивнул головой американец после непродолжительного раздумья, – приводите своих солдат. Но вы должны понимать, что в зависимости от обстоятельств я без колебаний отдам приказ своим людям отходить, оставив вас. Вы понимаете?
– Понимаю, – согласился Градус, – но мы готовы к этому.
– Тогда идите.
– Зачем вы согласились? – Егор подошел к агенту, когда «анархист» отправился за сослуживцами на дно оврага. – Не нравятся мне эти алчные рожи…
– Они не отступились бы. Если не принять их предложение, они и дальше будут преследовать нас. Не убивать же их? Лучше держать на виду.
– Представьте, если они узнают о приборе.
Вместо ответа Вайс лишь пожал плечами, мол, будь что будет.
Градус спустился к бойцам.
– Ну что, бродяги? Нам пока везет! Идемте.
Повесив винтовку на плечо, командир отряда стал подниматься по склону. Бойцы гуськом потянулись вслед за ним. Вскарабкавшись, они обнаружили, что к Егору и Вайсу присоединились солдаты в количестве четырех человек.
– У меня была информация, что вас семеро, – заметил Градус, пересчитав «туристов».
– Она ошибочная, – отрезал Вайс. – Ваше предложение принято, но есть условия…
– Ага, – кивнул командир «анархистов», – я этого ждал.
– Первое: на время похода вы должны исполнять мои приказания, второе: мы имеем право в любой момент расторгнуть соглашение. Третье: порядок движения на первое время такой: я с проводником иду впереди, вы – за нами, следом идут мои солдаты. Устраивают вас такие условия?
– Выбирать не приходится, – пожал плечами Градус.
Но, несмотря на покорность, с какой это было сказано, в воздухе почему-то повисла напряженность. Егор, на которого внезапно волнами стала накатывать враждебность по отношению к «анархистам», стиснул рукоять автомата. Атмосфера словно наэлектризовалась. Градус попытался выдавить улыбку, но вместо этого поморщился от рези в глазах. Он несколько раз с усилием моргнул, но боль не исчезла, в воздухе поплыли белые пятна. Что-то тихонько щелкало в кармане агента. Вайс извлек черную коробочку со спиралевидной антенной. Стрелка на шкале-индикаторе убежала в самый край и, то откатываясь назад, то снова устремляясь к максимуму, билась о стенку прибора. На секунду Вайс потерял дар речи и застыл с открытым ртом, выпучив глаза. Егор услышал чье-то тихое пение. Хор нестройных, но приятных, журчащих голосов выводил нежные рулады, и журналист словно погрузился в сон наяву. Руки сами сняли автомат с предохранителя.
– Излучение! – крикнул агент.
– Что? – щурясь от рези в глазах, спросил Градус.
И это был последний вопрос, заданный командиром отряда. Стоявший позади него боец с пустыми, как у марионетки, глазами поднял автомат и выстрелил командиру в затылок. Градус упал. Наэлектризованный воздух буквально взорвался напряженностью. Друг другу навстречу ударили автоматные очереди. Вайс бросился к журналисту, оцепенение схлынуло с Егора, и он прыгнул за
