Колдун высшего звена

– Нет! – Елена обернулась, выставляя руки вперед. – Нет! Вы не должны…

Женька, мгновенно сориентировавшись, поймал женщину в объятия, не давая броситься к Эдику. Алек, подскочив, тянул ее назад.

– Вы не понимаете! – не отрывая глаз от распростертого на полу парня, в отчаянии выкрикивала она. – Я уже потеряла одного ребенка.

Елена поймала полубезумный от горя взгляд Любови Сергеевны. Она не хотела этого видеть, но образы мелькнули так быстро, что она уже не могла их отогнать. Маленькое тельце. Еще морщинистое, необтертое, еще в пятнах материнской крови. Захлебывающийся плач, хрипы и… тишина.

– Я это сделаю, – сказала она. – Слышите? Обещаю, я его вытащу!

Любовь Сергеевна задержала на ней взгляд. Трудно сказать, что она вот так сразу поверила, но смысл Елениных слов до нее дошел.

– Я вытащу его, – повторила Елена. – Верьте мне. Я смогу.

Любовь Сергеевна замерла в руках Женьки.

Елена отвернулась и решительно направилась к Эдику. Его глаза жили. Они видели ее. Они понимали. Елена заставила себя улыбнуться. Успокаивающе и обнадеживающе.

– Лена, ты… – пытался что-то возразить Женька.

– У меня нет выбора, – ровно ответила она.

– Но ты же…

– Нет, так я все равно не смогла бы ему помочь. – Она махнула рукой. – Уходите. Мне нужна тишина.

Потом она уже не обращала внимания на тихие уговоры, с помощью которых друзья уводили Любовь Сергеевну из комнаты. Она не обращала внимания на шаги за спиной, на тихий шорох закрывающейся двери.

– Верь мне, – сказала она Эдику, цепко удерживая его взгляд. – Просто расслабься и закрой глаза. Я все исправлю.

Он моргнул, задержал еще на миг ее взгляд и послушался. Елена устроилась рядом с ним прямо на полу, положила голову на колючий ворс ковра и тоже закрыла глаза.

Это проклятие, рожденное дикой фантазией так и не повзрослевшего мальчика, было не менее страшным и отталкивающим, чем все предыдущие. Все тело Эдика оплели скользкие, вызывающие омерзение ползучие твари, лишающие возможности двигаться, дышать полной грудью и вообще жить. Их можно отрывать от тела до бесконечности. Елена вспомнила о гидрах. Если отрезать той мифической твари голову, на ее месте вырастут три новые. Да, снять такое проклятие невозможно.

Да и Женькина шальная мысль, будто Елена, как и Любовь Сергеевна, сможет перетащить проклятие на себя, была просто бессмысленной. Это тоже невозможно. Это необратимо. Как демонолог сам успел заметить.

Елена собиралась сделать совершенно другое. Нечто в принципе запрещенное. Ведь каждый умный человек знает, что, если изменить прошлое, будущего может просто не быть. Елена сейчас попала в прямо противоположную ситуацию. У Эдика нет будущего, и именно поэтому необходимо разрушить его прошлое.

Вся наша жизнь – это неизменный закон причинно-следственной связи в действии. Любое маленькое переживание, случайность, всплеск рождают следующие события. Действия или бездействие. Эта цепочка в целом и называется судьбой. Так можно построить в линейку фишки домино. А потом осторожно толкнуть крайнюю из них и наблюдать, как падает весь этот ряд. Примерно то же самое собиралась сейчас сделать и она.

Елена положила руку на макушку Эдика. Именно здесь, у верхней чакры, хранится человеческая память. Обычно люди считают, что в эту копилочку падают лишь самые яркие и значимые моменты, но это не так. Память, как немонтированная пленка, хранит весь жизненный путь, запечатленный нашими органами чувств. Елена стала максимально быстро отматывать эту пленку назад. До самого рождения…

Алек нервно мерил шагами гостиную. Любовь Сергеевна сидела на диване, обхватив себя руками, раскачиваясь из стороны в сторону. Ее потерянный взгляд остановился на какой-то точке в полу.

– Вы не понимаете, – отчаянно повторяла она. – Вы не понимаете. Он просто маленький запутавшийся мальчик. Бедный ребенок. Вы не можете понять…

Женька сидел рядом и машинально поглаживал ее по спине, стараясь успокоить, но не очень успешно. Мысли его были не здесь.

Алек бросил на друга нервный взгляд. Демонолог чуть заметно пожал плечами. Никто из них даже не мог представить, что