Шатуны – так бродяги называли древние механизмы, обитающие в глубинных катакомбах под городом. Творения забытой цивилизации бродили в полной темноте, изредка выбираясь к поверхности в поисках жертв. Возможно, в них были заложены охранные функции, давно потерявшие свою актуальность, возможно, механизмы служили для войны или гладиаторских боев, но сейчас шатуны представляли угрозу всем – они не делали разницы между монстрами и игроками, убивая всех подряд. У бродяг существовал ритуал – каждый из мужчин-воинов должен был убить своего шатуна, выпотрошить и сделать из него подвижные, пропитанные магией доспехи.
Их движения, приводимые в действие сервоприводами, быстры. Их сила в несколько раз превышает человеческую. Говорят, что такие доспехи могут вести своего хозяина в бой даже после его гибели.
Вот застонал и повалился на камни.
Я продолжал давить на спуск и, прежде чем в пароэфирном ружье закончились заряды, успел выстрелить еще дважды. Потом ружье щелкнуло и затихло. Из двух дыр в груди шатуна вылетали искры и шел дым, но, несмотря на двенадцать единиц урона, умирать шатун не собирался.
Уклоняясь от следующей партии металлических шипов, я прижался к стене и увлек за собой Илву. Один из дротиков почти наполовину погрузился в камень возле моего лица. Ничего себе сила выстрела! Дротики вылетали попарно из обкрутившейся вокруг руки шатуна двухголовой змеи. Но выстрелы были не столь метки, как раньше. Казалось, что с потерей головы шатун перестал нас видеть и воспринимал все на слух, замирая и прислушиваясь. Шаг – и механизм остановился, водя рукой с шевелящейся железной змеей. Еще один шаг – снова пауза. Шатун ждал, когда мы неосторожно себя выдадим.
Я держал бесполезное сейчас ружье и напряженно думал. Сколько у шатуна единиц жизни? Сколько еще шагов ему потребуется, прежде чем он нас обнаружит? На какое расстояние его можно подпустить, и пробьет ли его броню пуля из древнего пистоля?
Илва подняла взведенный арбалет, но я предостерегающе вскинул руку.
«Нет, вспомни паука-стража. Этого тоже так легко не возьмешь».
«Я поняла».
Арбалет медленно опустился вниз. С некоторых пор мне кажется, что в экстренных ситуациях мы с Волчицей понимаем друг друга без слов.
Вот пошевелился, пытаясь подняться, шатун дернулся на звук и выпустил в бродягу несколько дротиков. В это время я рванулся вперед, левой рукой выхватывая катану, а правой стреляя из многозарядного пистоля. Выстрел, указательным пальцем прокрутить барабан, снова выстрел. Я успел трижды поразить шатуна, прежде чем тот среагировал. Одна из пуль раздробила его правое плечо, и рука с двухголовой змеей бессильно повисла. Но еще до того как я добежал до врага, он поднял левую руку, и мне навстречу вылетела цепь с несколькими крючьями на конце. Острые крючки впились в руку и шею, забирая несколько единиц жизни. Рывок – и я повалился на землю.
Дважды щелкнул арбалет Волчицы. Расстояние было невелико, и один из болтов пробил грудь шатуна, оставшись торчать в месте, где у человека расположено сердце. Второй лишь скользнул по броне, не нанеся урона.
Из руки шатуна выше цепи выскочил клинок. Древний механизм шагнул ко мне, замахиваясь для удара.
– Нет! – Волчица бросилась на него, сжимая нож.
Шатун повернулся, и предназначавшийся мне удар достался Волчице. Клинок глубоко вошел в ее тело, отнимая одиннадцать единиц жизни. Я рванулся, взмахом катаны перерубил стягивающую меня цепь. Шатун вырвал меч из груди Илвы, оставляя в воздухе брызги крови, но отразить мой удар не успел – катана прошла сквозь его тело, разделяя его на две половины. Древний механизм разлетелся гаснущими угольками.
Я выдернул из себя крючья, получив при этом три единицы урона, бросился вперед и схватил упавшую Илву.
– У меня кровотечение, – сказала она. – И остановить нечем. Глупо, да? В следующий раз надо лучше готовиться. Хотя это всего лишь игра. Встретимся возле дерева, ретурнер.
Волчица улыбнулась, и от нее отлетела последняя единица жизни.
Вот оказался жив. Прихрамывая, он подошел и сел возле меня.
– Пойдем? – спросил он.
– Иди к черту, – сказал я.
Еще некоторое время я держал Илву на коленях, а бродяга невозмутимо ждал. Затем я забрал с тела Волчицы несколько метательных ножей и она исчезла.
– Пошли, – сказал я, поднимаясь на ноги и пряча ножи за пояс. – Надо быстрее выбраться из этого подземелья.
Мы взошли на мост. Казалось, что бездна под нашими ногами не имеет дна и уходит в бесконечность. Где-то там, среди черной
