сочтут меня слишком опасной и убьют. Нет, я ничего им не скажу. Иначе могу не дожить до завтра, а Виолетта останется в когтях инквизиции.
К счастью, Раффаэле воздерживается от дальнейших расспросов.
– Тебе нужно хорошенько выспаться, – говорит он, кладя руку мне на плечо, затем целует меня в обе щеки и удаляется.
Я смотрю ему вслед. Не знаю, поверил он мне или что-то заподозрил.
В эту ночь я лежу без сна, разглядывая потолок. Пытаюсь представить Виолетту в той же подземной камере, где томилась и я. Неужели она и впрямь приходила просить о моем помиловании?
Он велел прийти на следующей неделе. Что мне делать? Как я сумею выбраться за пределы Двора Фортунаты?
На следующий день Раффаэле спрашивает меня о самочувствии.
– Гораздо лучше, – коротко отвечаю я.
Он молча смотрит на меня, не пытаясь расспрашивать.
Проходит еще один день. Мой страх немного ослабевает, однако прежнего спокойствия уже нет. Разум строит уловки. Может, я все это придумала и никакого Терена вообще не было? Мысль настолько соблазнительна, что я почти верю в нее.
На третий день я уже способна думать. Чтобы выжить, я должна играть в эту игру. И играть хорошо.
После маскарада проходит пять дней.
Мы с Раффаэле снова в пещере. Я слежу за учебным поединком между Энцо и Пауком, пытаясь понять взаимодействие их сил. Раффаэле наблюдает за мной. У меня в мозгу звучат слова Энцо. Напоминание о том, чего он ждет от меня. Неделя, отпущенная мне Тереном, почти на исходе. Как я сумею выбраться в город и попасть в Башню инквизиции?
Я отодвигаю эти мысли и сосредоточиваюсь на поединке.
– Где он научился так сражаться? – спрашиваю я, следя за Энцо, который кружит вокруг Паука.
– Его готовили к жизни короля, – отвечает Раффаэле, делая пометки на клочке пергамента. Он пишет пером и вынужден нагибаться к стоящей на полу чернильнице. – В детстве Энцо обучался у инквизиторов.
Энцо ждет, когда его противник ударит первым. Проходит целая минута. Паук не атакует. Остальные члены Общества Кинжала тоже наблюдают за поединком и подбадривают соперников. И вдруг Паук кидается на Энцо. Его деревянный меч нацелен на левый бок принца. У меня это слабое место. Паук настолько стремителен, что все его движения сливаются в дымку. Однако Энцо каким-то образом предугадал его выпад и в последнюю секунду сумел отскочить. Из руки принца сыплются искры, окружая его огненным цилиндром. Паук отступает. Скорость не уберегла его одежду: ее края опалены. Энцо гасит пламя и в то же мгновение сам бросается в атаку, появившись из-за оранжево-золотистой завесы. Он наносит три быстрых удара. Паук их отражает и переходит в контратаку. Кажется, они сражаются всерьез.
Паук начинает уставать, и Энцо застигает его врасплох. Принц вырывает у Паука меч и приставляет к его шее. Собравшиеся ликуют. Паук что-то бурчит, недовольный проигрышем. Поединок окончен. Соперники опускают мечи и расходятся.
У Энцо со лба капает пот. Влажные волосы висят сосульками. Мышцы еще и сейчас напряжены. Насколько могу судить, Паук единственный, кто может так утомить принца в учебном поединке. Белая полотняная рубашка Энцо от пота стала прозрачной, особенно на спине. Он поправляет перчатки и, кажется, только сейчас замечает, что я следила за поединком. Стараюсь отвести взгляд. Представляю, как бы обошелся со мной Энцо, узнай он о моей неожиданной встрече с Тереном.
Сейчас принц ограничивается вежливым кивком без улыбки. Он подходит к Пауку, желая убедиться, что тот не пострадал. Похитительница Звезд аплодирует Энцо. Сегодня ее сопровождает не орел, а два койота. Архитектор запускает длинные руки себе в волосы и вслух восхищается скоростью, с какой двигался Энцо. Ветроходец расспрашивает принца об особенностях последнего маневра. Даже побежденный Паук почтителен с Энцо.
Я негромко кашляю и поворачиваюсь к Раффаэле. Он продолжает что-то писать.
– Надеюсь, во время поединка ты надлежащим образом сосредоточилась, – небрежным тоном произносит он.
Я краснею, поскольку думала совсем о другом. Раффаэле пытается научить меня видеть нити силы везде, даже в воздухе. Усилием воли я выбрасываю из головы все мысли об Энцо и пытаюсь соединиться с темнотой, добавив честолюбие, любопытство и страх. Представляю себя выходящей из тела. Я несусь в воздухе, проникаю вглубь душ состязающихся членов Общества Кинжала, упражняюсь в распознавании их едва заметных движений. Главная задача – увидеть нити их силы, особенно те, что ведут к сердцу и разуму. Сжимаю зубы.
Никаких результатов.
