А ведь воздействовал. Или это все-таки порожденная контузией амнезия?
– Пойду-ка я отолью! – сказал он.
– Давай, давай, – отозвался Куприянов. – А то тебе, видать, моча в голову ударила. Так очумело никогда не выглядел.
Сергей вытащил из рюкзака свежий памперс, взял свой фонарик, повесил на плечо «Скорпион» и пошел прочь. Привычные движения быстро восстановили душевное равновесие. В этом подвале никогда не встречалось никаких тварей, но забота о безопасности не помешает.
Проверяя дверные проемы, он прошел одно помещение, потом другое. Вот тут, в уходящем влево, он и нашел тогда пацана Жеку. А вот там, прямо, всегда менял памперсы. Использованные до сих пор в углу валяются.
Мысли его вернулись к Жеке и его предполагаемому поступку. В принципе повлиять на память парень, наверное, способен. Уж если в его присутствии сделался неопасным ускоритель времени, вытащенный из Зоны артефакт, то что может произойти с обычным человеком? Если бы я помнил те его слова, то я бы его опасался больше, чем Куприянова с его подопытными обезьянками!
Впрочем, подожди-ка, друг любезный, кол тебе промежду! А с чего ты взял, что это именно Жека? Не может ли быть так, что ты, находясь за пределами Периметра, прекрасно помнил: Жека – чудом помолодевший Ментол? А едва оказался в Зоне, напрочь забыл. Потому что это сама Стервь заставила тебя забыть! Она же все может! В прошлой ходке она подкинула тебе в подвале неизвестного мальчишку, которому ты сбагрил липовый «браслет Фортуны». А может, именно Зона и внушила тебе мысль, что браслет липовый, только для того, чтобы ты им ни в коем случае не воспользовался. Какая тогда печаль вдруг на тебя напала? Полагаешь, ты сам опечалился? Хрен в сумку! Это Зона на тебя подействовала. Потому что так ей надо было.
И с потерей памяти причиной вполне может оказаться ее очередное чудо. Так ей потребовалось. Возможно, для того, чтобы ты не подозревал вообще всех соратников. Это же рассудка можно лишиться, если никому нельзя доверять!
Он освободил тело от комбинезона и не торопясь поменял памперс, продолжая размышлять.
Так. А почему Зона теперь вспомнить позволила? Да и позволила ли – тоже вопрос. Соответствует ли реальности воспоминание о Жекиных словах? Может, оно – вообще ложная память, которую Стервь загнала в твою голову. Чтобы как раз ты перестал доверять даже лучшему другу. Так ей сейчас потребовалось. И ты хоть голову себе снеси в размышлениях, а никогда не догадаешься – зачем? М-да-а, ни хрена себе струна!
А ты говоришь, мол, пассия! А ты говоришь, мол, желания любодея выполняет! Держи карман, желатель, полпуда перемен тебе туда насыплют… Что же делать? Как себя вести?
Пожалуй, самое лучшее – вообще не показывать виду, что я вспомнил те Жекины слова. Тем более если он их и не говорил. А с какого хрена он мне тогда подмигнул?
Тьфу, бляха-муха, точно с ума сойдешь. Да он, может, подмигнул, чтобы поддержать меня, когда Куприянов спросил о самочувствии! А я тут в жуткие подозрения ударился! Короче, сейчас мы возвращаемся в лагерь и усиленно делаем вид, что ничего не случилось. А дальше разберемся!
Он кинул использованный памперс в компанию к собратьям и споро напялил комбинезон. И тут же услышал знакомый детский плач. Эта тварь Зона продолжала насиловать его мозг и чувства. Какого хрена ей надо, Стерви? Чем перед нею провинился? Тем, что жив до сих пор?
Он подхватил «Скорпион» и покинул помещение. В соседней секции плач звучал громче, и стало абсолютно ясно, что доносится он от того самого места, где был найден когда-то Жека.
Сергей взял оружие на изготовку и заглянул в дверной проем.
Ева ехала на очередную встречу с товарищем Ивановым. Теперь, когда Мамонт клюнул на идею обзавестись ускорителем химических процессов, осталось оговорить с куратором последние детали операции. А потом брать за жабры Бустера – привлечь его к делу так, чтобы не смог отказаться. Ну, с этим-то у Аркадия Михалыча никогда не заржавеет. И надлежащая решимость в полном порядке, и подходящие люди имеются. Тот же Мозилла… Такая сволочь – клейма ставить негде! Наемный убийца, по которому давно пуля плачет.
Последние несколько месяцев место встречи с куратором бывало одно и то же – кафе «У Кондрата», на старой Приозерке, в Касимово. Однако на сей раз товарищ Иванов почему-то приказал агенту Моцарелле явиться в Вартемяги, по совершенно не известному ей адресу. Засветились «У Кондрата», что ли? Ладно, приказ – есть приказ…
От Сарженки до Вартемяг путь не велик – судя по навигатору, минут за восемь можно добраться. Однако торопиться Ева не стала. Надо посмотреть – нет ли «хвоста». В последнее время Мозилла начал проявлять к ней слишком пристальный и отличный от прежнего интерес; приходилось, прежде чем куда-то отправиться по оперативной необходимости, сбрасывать настырный «хвост». Откуда вдруг такой интерес взялся? Вроде проколов не было. Надо думать, исключительно потому, что она послала этого гнома
