терялась где-то на автомобильной барахолке, вторая же упиралась в бетонированный берег реки Ульба. А чуть правее мост на четыре полосы, да с рельсами трамвая, и будкой опорного пункта, как гнездо ласточки прилепившейся сбоку. Перекинувшийся мост соединял два района города: Ульбинский и, по ту сторону, Октябрьский.
У большой дорожной развязки, почти в центре кольца высился скелет здания. То ли очередной торговый центр, то ли еще что, Басмач не знал. Строить начали аккурат перед Напастью, осенью две тысячи двенадцатого и не достроили, конечно. Не до того стало.
Пробираясь по заросшей бурьяном строительной площадке, то и дело спотыкаясь о куски дикого камня, россыпь пластиковых труб и огибая горы щебня, утыканные бустылями, Басмач очень надеялся, что на самом верху недостройки, среди щупалец арматур и монолитных столбов не устроили гнездо мелкие крыложоры или того хуже, стервь. Если они там, уйти тихо, «по-английски», не получится. Под ногами чавкало, вынутая из котлована под зданием земля, размытая за годы дождями, превратилась в болото. Чуть ниже стройплощадки, в небольшом распадке блестела вода.
«А когда-то тут росли камыши», – вздохнул Басмач, пришлепнув на щеке очень уж жирного комара. Теперь тут росла ржавая арматура да прошлогодние бустыли полыни.
Карабкаться по лесам, цепляясь за торчащую арматуру, не пришлось. Строители любезно оставили ажурные лесенки, сваренные из цельных железнодорожных рельсов. Место оказалось популярным, на стальных ступенях-перекладинах виднелись подсохшие следы человека, в обуви. Кроссовках, с отпечатавшимся в глиноземе «маде ин чайна».
На четвертом и недостроенном этаже было пусто, ни стен, ни штабелей с пескоблоками, ничего, ровная площадка с торчащими столбами каркаса. Заметно слишком. Басмач залег этажом ниже, сваленные штабелем мешки с когда-то цементом, а теперь непонятным крошевом серого цвета, подошли как нельзя лучше. Прямо наблюдательный пункт, выслеживай не хочу. Потому бородач, распластавшись на пыльном полу, медленно, и без резких движений, крабом пополз в противоположную сторону, за неприметную горку застывшего навечно бетона. Немудрено, новые жильцы ледового дворца должны знать в округе все нычки и удобные места для наблюдения. Должны знать, иначе бы не выжили. А раз так, то и держат под наблюдением. Вдруг кто шибко умный появится?
Погода, из сухой и прохладной, стала хмурой. Небо заволокло грязно-серыми облаками, со стороны дворца и текшей за ним реки потянуло взвесью тумана. Непостоянство климата в Усть-Каменогорске, наконец-то, принесло пользу. Хоть раз. Оставив волка приглядывать за тылами, Басмач достал бинокль и стал наблюдать.
У широкого крыльца с неприметной норкой билетной кассы, вся лицевая сторона здания оказалась зашита в металл: листы жести, капоты автомобилей, крыши ларьков с соседней барахолки. А когда-то здесь был светлый вестибюль, Басмач это ясно помнил. Вот только у крыльца никогда не было баррикады из трех трамваев. Как местные жители стащили семидесятитонные вагоны, было не понятно. Следы от катков на асфальте отчетливо виднелись до сих пор. Басмач отнял бинокль от глаз.
«Прямо КПП устроили», – к главному входу лучше не соваться, это ясно. Прильнув к оптике, он скользнул взглядом по боковой стене, пожарная лестница оказалась срезана примерно на высоте второго этажа. И тут новые хозяева проявили свою кипучую деятельность, на крышу не попасть. Мелькнуло движение. Басмач подкрутил колесико, наводя резкость. На козырьке, прямо над вестибюлем и фигурой статуи нефритово-зеленого хоккеиста с клюшкой на замахе, кто-то был. Там оказался скрытый пост.
«И чего же вы боитесь?» – Хозяева ледового стадиона не желали афишировать свое присутствие и пост наблюдателя замаскировали. Почему? Басмач пока ответа не знал. Но этот факт стоило взять на заметку, ведь обычно люди, сбиваясь в стойбища и городища, возводили вышки открыто, со всем крупнокалиберным точащим напоказ, мол, смотрите, мы наблюдаем за вами и если что, шлепнем. Возвышающаяся над стеной вышка с дозорным и нагло торчащий ствол РПК или того лучше, «Корда», были предупреждением.
В радушие новых владельцев ледодворца Басмач не поверил бы, вот прямо ни за какие коврижки, букет из шашлыка и пары булок хлеба. Нет.
Мысль о еде, нормальной, сытной, а не о перекусе крысятиной, неприятно отозвалась где-то в животе. Сглотнув набежавшую слюну, он продолжил наблюдать.
Сильно левее, сразу за забором из железных в два человеческих роста прутьев, виднелся технический двор с улитками вентиляционной системы, массивными коробами радиаторов морозильной установки и небольшим бассейном-испарителем. В прошлом, там всегда, даже в мороз брызгали струи воды и вился пар. Сейчас же что-то лежало. Весь высохший водоем занимали грязно-серые штабеля.
«Может дровяной склад? – подумалось Басмачу – А чего так далеко тогда?»
На крыше тем временем показались двое. Люди на первый взгляд, одеты даже вполне прилично: пятнистые куртки с отворотами
