ему свою балессу.
– Магически это как? – Слова деда меня не убедили.
– Потом расскажу. Не надо с ней…
– Ладно.
Я вернулся обратно. Мужская часть, то есть в нашем случае все, фигурально выражаясь, да и не фигурально, пускали слюни. Мне тоже очень хотелось посмотреть, что у нее под юбками, – наверняка точеные ножки.
Я заглянул в карету – все самое ценное из нее было вытащено.
– Большой, давай ее сюда.
– Хромой, ты прямо мудрец, – ухмыльнулся вор.
Я промолчал.
Рабыня уже занесла ножку на ступеньку, когда я образумился.
– Стой. Можно твою руку?
– Да. – Плавным и несколько театральным движением она протянула мне руку.
Именно это движение полностью вернуло мне разум. Она играла! Она знала о силе воздействия своей внешности и играла, пытаясь свести нас с ума. Такой нежный-нежный голосок… Меня охватила беспричинная злоба.
Я попытался снять кольцо – не проходит через фалангу.
– Сними кольца.
– Но они не снимаются. – Реснички хлопнули несколько раз.
– Клади руку на ступеньку. – Я вынул кинжал.
– Я… я попытаюсь. – Лоск слетел с нее в секунду.
И куда только делись манеры. Она послюнявила пальцы и потянула жемчужными зубками украшения, при этом нервно поглядывая на меня, что вконец превратило ее из принцессы в Золушку. Прекрасную Золушку. Вскоре пять колец с обеих рук были у меня.
– Повернись, – попросил я ее.
Застежка на тоненькой цепочке была не особо замысловатой. Пока снимал, погладил белоснежную шейку девицы. Ее попка как бы невзначай оттопырилась, прижавшись ко мне. А-а-а! Да ну этого Швана с советами… Огарик взял меня за руку. Я ощутил легкое покалывание от запястья до плеча. Разум вроде стал возвращаться. Каюсь, я не удержался и помог даме залезть в карету, но слегка по-варварски, то есть поддерживая сзади, чем вызвал гневный взгляд ее спутника и ласково-недоуменный взгляд с полуулыбкой самого объекта помощи.
Теперь надо как-то остановить парней. И это, полагаю, будет нелегко.
– Я за Хромым, – занял очередь вор.
– Никто не будет. – Я решил действовать без объяснений, грубо и нагло. – Не за тем здесь. Нашли что у них? – Я попытался увести разговор в сторону.
– Да. – Клоп показал кошелек. – Пара империалов, наверное, не пересчитывал.
– Хромой, ты чего?! – возмутился Липкий. – У меня такой крали никогда не было! Не хочешь сам, дай другим!
Помог Большой, вставший напротив дверцы кареты и не пустивший вора.
– Если ты, то и остальные, – ответил я Липкому. – А нас девять. – Я взглянул на Огарика. – Восемь. Давай тут на дороге осьмушку подождем стражу?
– С собой возьмем!
– Ты за юбку наши жизни готов отдать? – Как жизни связаны с рабыней, я еще не придумал, но, уверен, смог бы. – Чустам, перебрали? – Я попытался еще раз увести разговор с опасной темы, так как не был уверен, что смогу остановить Липкого.
– Не полностью.
– Грузи, и уходим.
– Я сапоги сниму? – спросил Клоп.
– Молодец, – похвалил я его. – Со всех.
После того как меня вызволили из рабства, мы очень сожалели, что не сняли обувь со стражи – ходили практически босиком.
– Хромой! – вскликнул вор, все еще не теряя надежды.
– Ты можешь остаться, – ответил я. – Ты ведь не был по-настоящему в рабстве? Ты не знаешь, что такое вкалывать с утра до
