щеке.
– Тони, приехали, – негромко позвал он, кивнув выбежавшему конюху.
– А?.. – Она встрепенулась, сонно хлопнула ресницами и огляделась. – Уже? – Сонливость слетела моментально, как только девушка увидела, что они возле незнакомого ей дома. – Ты здесь живешь? – зачем-то уточнила девушка, и в ее взгляде Ив подметил огонек неуверенности.
– Да, – кратко ответил он, спрыгнул на землю и, усмехнувшись, протянул руки: – Не переживай, внутри порядок.
Антония невольно покраснела: в глубине сознания мелькнула мысль о том, на что же похожа холостяцкая берлога мужчины, который редко бывает в столице… Оказывается, Ив об этом позаботился заранее.
– Я и не переживала, – тем не менее ответила Тони, оглядывая дом.
Не очень большой, даже скорее скромный, по меркам столицы, но фасад не облупленный, без трещин в штукатурке, немногочисленная лепнина не отбита. Де Ранкур передал лошадь на попечение конюха и ухватил Тони за руку – ее пальцы утонули в широкой ладони. Супруг открыл дверь и пропустил оробевшую вдруг девушку вперед:
– Заходи.
Она переступила порог, рассматривая темноватый холл, отделанный дубовыми резными панелями, деревянную лестницу в углу. Две двери напротив друг друга были закрыты, но откуда-то из-под лестницы бесшумно вынырнул дворецкий – представительный, довольно молодой мужчина в темно-синей ливрее – и почтительно склонился.
– Милорд, миледи, – негромко поздоровался он. – Какие будут указания?
– Пожалуй, ужин, – кивнул Ив, направляясь к лестнице и ведя за собой Антонию. – В спальню неси, – на ходу добавил он, поднимаясь по ступенькам.
– Да, ваша светлость, – снова поклонился дворецкий.
Тони не удержалась от ехидного замечания:
– Ты же говорил, не любишь своего титула, а распоряжаешься так, будто всю жизнь это делал.
Ив невозмутимо пожал плечами.
– Я жил во дворце. До того момента, пока не уехал в Ровению. Так что кое-какое воспитание все же имею, – насмешливо произнес де Ранкур, посмотрев на супругу через плечо.
Она ничего не ответила. Антонию с каждым шагом охватывала все большая неуверенность, и она изо всех сил старалась не показать свою нервозность. Ив свернул в коридор на втором этаже и остановился перед второй дверью слева, распахнув ее перед супругой.
– Нам сюда, – коротко ответил он.
Спальня. Довольно большая, оформленная в золотисто-коричневых тонах и явно принадлежавшая мужчине, судя по сдержанности обстановки. Ничего лишнего, никаких статуэток, украшений. Только на стене над камином – нейтральный пейзаж. Антония замерла на пороге, обхватив себя руками.
– Это… моя спальня? – пробормотала она, окончательно оробев.
– Это наша спальня, – поправил ее Ив, выделив второе слово, и прикрыл дверь.
– Н-наша? – Тони обернулась к нему. – То есть у меня отдельной не будет?
Ив чуть нахмурился, скрестив руки на груди.
– Зачем тебе отдельная спальня? – с искренним недоумением спросил он. – Мы будем спать вместе, Антония, и это не обсуждается. В общем, обустраивайся, твоя горничная уже здесь, вещи тоже. Я чуть позже подойду. – Де Ранкур отвернулся и взялся за ручку двери.
– Ты куда? – вырвался у нее удивленный вопрос.
– Обрадовать твоих родителей и тетю, – с усмешкой пояснил Ив. – И уговорить их не сильно тебя ругать.
Антония отвернулась, густо покраснев; в душе опять зашевелились чувство вины и стыд за собственное безответственное поведение, но признаваться в этом или тем более просить прощения она не собиралась.
– Скоро вернусь, – попрощался Ив и вышел.
Девушка осталась одна. Она еще раз обвела взглядом комнату, стараясь не смотреть на широкую кровать под покрывалом цвета кофейного зерна, и заметила еще кое-что: туалетный столик. Причем на нем уже стояли знакомые шкатулки, несколько флакончиков и прочие ее безделушки. Значит, вещи действительно перевезли сюда, и это их с Ивом общая спальня. «Единственная спальня», – поправила Тони себя. Прерывисто вздохнув, она подошла к изголовью кровати и дернула шнурок звонка – хотелось срочно помыться и переодеться в чистое, ей показалось, что за время путешествия пыль въелась под кожу. Дожидаясь прихода горничной, Тони
