– Люба! – одернула тетушка моментально развеселившуюся девчонку.
– Все нормально. Она права. – Я отхлебнула из стакана воды и вытянула ноги. Под подошву попало что-то твердое. – У моей матушки плохое чувство юмора.
– Хвост… – вдруг выдавил скривившийся Пересвет.
– Что? – Для интереса я пару раз похлопала находку каблуком.
– Ты топчешься по моему хвосту!
– О боже! – Я так поспешно подняла ноги, что с силой ударилась коленкой о крышку стола. – Извини!
– Пару лет назад Пересвет его сломал, и теперь хвост становится очень чувствительным в сезон дождей, – охотно поделилась сведениями Любава, с веселым озорством поглядывая на помрачневшего старшего брата.
Надеясь найти общий язык с колючим соседом, я с жаром подхватила:
– А я в детстве сломала руку, и теперь кости сильно ноют в морозы.
– Люба пошутила, – буркнул Пересвет, руша мои меркантильные планы найти между нами что-нибудь общее.
– Кхм… – От неловкости у меня загорелись даже уши. – Ясно…
– Чувствуешь себя лазутчиком во вражеском тылу, Птаха? – раздался из дверей веселый голос Стрижа.
Приятель, наконец добравшийся до фермы, с любопытством взирал на мои попытки освоиться в компании аггелов. Его появление рассеяло напряженную атмосферу, и у меня вырвался вздох облегчения. Тычась носом в ноги парня, в кухню пытался проникнуть промокший, измазавшийся в грязи пес.
– Стриж!!! – завизжала от радости Любава, вскакивая из-за стола. Дог испугался и разразился пугающим басовитым лаем. Началась суматоха. Когда чудовище наконец выдворили из дома во двор, из гостиной вышел Ратмир. Вид у главаря банды хороших парней был очень хмурый.
После шумной возни с псом и громких приветствий настороженная тишина, воцарившаяся на кухне, казалась неестественной.
– Почему так долго? – спросил Ветров-старший у брата.
– Сломался по дороге, – ответил тот и нервно повернул козырек кепки на затылок.
– Веда, ты поужинала? – обратился Ратмир ко мне, и я неопределенно пожала плечами. – Тогда пойдем.
Из-за преждевременно прерванной трапезы тетушка Людмила недовольно поджала губы, но встревать постеснялась. Вероятно, и в этом доме Ветров-старший пользовался непререкаемым авторитетом.
Гостиная оказалась небольшой, но уютной. Под потолком горел шар-светильник, заключенный в стеклянный плафон. На каминной полке в простых деревянных рамочках стояли фотоснимки родственников Людмилы. С удивлением я обнаружила фотографии совсем маленького Стрижа, пухлого и довольного жизнью крепыша. Самый центр экспозиции занимал портрет Ратмира.
– Садись, – обратился ко мне Ветров.
– Я не успела устать, – огрызнулась, копируя высокомерный тон, и скрестила руки на груди. Потом вспомнила, что эта поза означает неуверенность, и сунула руки в карманы. Чтобы рогатая сволочь не подумала, будто кто-то тут стушевался.
– Как хочешь. – Ратмир прочистил горло. – Перейду сразу к делу. Скажу вам обоим: это был первый и последний раз, когда госпожа Истомина вмешивалась в наши дела. Я ясно выразился?
Последовала долгая пауза. Видимо, обвинитель ждал наших клятвенных заверений в дальнейшем бездействии.
– Если ты закончил, можно мне высказаться? – не обращая внимания на испуганно вытянувшееся лицо Стрижа, спросила я.
– Я не закончил. Твоя задача, Веда, сидеть тихо и не чирикать. – Мужчина остановил на мне тяжелый взгляд, потом снова глянул на съежившегося мальчишку: – А твоя, Стриж, – следить за тем, чтобы она сидела тихо и не чирикала. Что в этом непонятного?
– С Птахой все в порядке! – попытался защититься парень.
– Это чудо, что с ней все в порядке!
– Послушай… – решила встрять я, намереваясь выступить в роли миротворца.
– Нет, это ты послушай! – рявкнул Ратмир, заставив меня испуганно моргнуть. – Ты останешься в живых, если сама не будешь лезть на рожон! Не вмешиваться, не задавать вопросов и выполнять приказы – вот залог твоей безопасности! Так почему я узнал от Дока, что вы вдвоем отправились в город, чтобы… что?! Своровать энергетик, за кражу которого сейчас дают не меньше десяти лет на рудниках?!
– Я помогла найти драконью кровь, потому что вам нужна была помощь.
