настоящему у тех, за кем он приходил, не хватало сил.
Как долго они смотрели друг на друга через порог – несколько секунд, минуту, вечность? Двухметровый гигант с длинными черными волосами и хрупкая рыжеволосая девушка, потерявшая себя.
– Зря ты отпустила Искру.
Фраза обвинила и выразила сочувствие одновременно.
Меган опустила голову, ослабевшие пальцы соскользнули с дверной ручки – ей сделалось душно. Какое-то время она стояла молча, затем подняла на него усталые глаза.
– Я знала, что ты придешь. Знала с того самого дня, когда впервые увидела тебя.
Баал не шелохнулся.
Повисла пауза; хлопнул входной дверью на первом этаже сквозняк.
– Что? Сейчас?..
Он кивнул.
Вселенская грусть в ее глазах царапнула по сердцу; это был один из тех моментов, к которому Баал так и не смог привыкнуть. Старался не замечать, не пускать внутрь – в каждой работе есть издержки. Киллеры убивают ножом или пулей, Каратель уводит человека из мира. В каждом случае смерть – это всего лишь Переход, но это не освобождает от страха. И от постоянно присутствующей доли сожаления.
– Жду тебя у машины.
Когда Каратель развернулся, чтобы уйти, полы длинного черного плаща зашуршали за его спиной, как крылья.
Очередная сигарета, холодный воздух, пустынная ночная дорога.
Иногда Баал задавался вопросом, почему он не выбрал иную специализацию, но всегда находил один и тот же ответ: потому что он предназначен для этого. Потому что он Темный, потому что он несет Смерть. Есть люди, которые рождаются для того, чтобы нести в мир добро, есть те, которые вообще не пойми для чего рождаются. А есть такие, как он: клубящаяся тьма и смотрящие из нее черные пустые глаза. Посланник нижнего мира. Проводник. Убийца.
Но где бы каждый из них ни появился на свет, теперь они жили здесь, в месте, где не рождался никто, и тот, кто неравномерно и слишком быстро истратил энергетический запас, должен уйти.
Матовая поверхность пистолета отражала фонарные блики. Баал покрутил его в руках, проверил затвор, снял и снова поставил на предохранитель. Насколько проще стала бы его работа, воспользуйся он, как остальные, оружием. Но нет, пули заслуживают преступники, «угасшие» стираются с Уровней другим методом – таков приказ Комиссии.
Несколько минут спустя девчонка вывернула из-за угла, не глядя по сторонам, словно сомнамбула, перешла дорогу и медленно приблизилась. Увидела в его руках пистолет и застыла. Баал вопросительно приподнял брови.
Неверно истолковав его взгляд, она начала опускаться на колени; он едва успел остановить ее, схватив за ткань дешевой куртки.
– Ты что, думаешь, я пристрелю тебя прямо на улице?
Ее зубы стучали не то от холода, не то от страха.
– Садись в машину.
Замерзшие руки кое-как справились с дверной ручкой; негнущиеся ноги заставили Меган почти ввалиться в салон.
Регносцирос тяжело вздохнул, зажег спичку, поднес к новой сигарете и оперся на заднее крыло машины. С минуту курил; пассажирка с застывшей в глазах паникой смотрела прямо перед собой.
Прежде чем выкинуть бычок и сесть в салон, Баал мысленно проклял Дэлла.
– Нет, я не дам его тебе!
Жесткий голос врача отдавался в висках невыносимой болью, вторившей жгучим пульсациям в животе. Чужая речь плыла сквозь тело – то распадалась на отдельные звуки, то сливалась в слова, причиняя дискомфорт. От очередной хлесткой фразы, прозвучавшей слишком громко, Одриард сжал зубы.
– Да мне все равно, что там случилось, Конрад, хоть конец света! Ему надо лежать!
Очередная передышка в несколько секунд тишины принесла облегчение, почти позволила соскользнуть в блаженное забытье.
– Я удалил пулю и затянул рану, но… Что?
Скрипнуло кресло, в котором сидел Чейзер – Дэлл не видел его, но чувствовал, – тот напряженно подался вперед.
