дополнение.
На чем стоит остановиться поподробнее, так это на моих недостатках. На самом деле, Тина вам сможет их назвать без запинки, даже если вы разбудите ее посреди ночи и потребуете их перечислить. Однако я привык брать на себя ответственность за такие мелкие обязательства тоже.
Во-первых, не в моих правилах сдаваться, так что я всегда получаю то, чего хочу. Да, я считаю это недостатком, потому что из-за полнейшей неспособности вовремя остановиться в моей жизни и случаются всяческие неприятности.
Я не собирался столько врать Тине, если уж вас интересует именно это. Как это ни странно, все началось с ее родителей. Как и их дочь, я долгое время был убежден, что они простые имперские служащие и работают в налоговом департаменте, пока в один прекрасный день мама не представила их мне как моих Наставников. Но я не мог ничего рассказать Тине: во-первых, это была совсем не моя тайна, а во-вторых, я слишком правильный, чтобы подставлять своих Наставников. И это, очевидно, мой второй недостаток.
Отец Тины был потомственным мастером зелий, а его разноцветные глаза – один зеленый, второй карий – это только подтверждали. Я знал, что Тине передалась эта его особенность, но Наставник постоянно напоминал мне, что не хочет, чтобы его дочь в столь раннем возрасте осознала свои способности к зельям и натворила невесть что. Когда я вспоминал Василину, которая по незнанию чуть не убила человека, то был полностью согласен с ним, но, с другой стороны, кто определяет возраст, когда мы будем готовы?
Мы с Наставником уговорились хранить секрет до ее совершеннолетия, которое формально должно наступить уже через несколько дней. К тому моменту она уже будет знать все: и правду о своей семье, и правду, которую скрывал от нее я. А молчать мне есть о чем.
Я думаю, логичным будет мне начать с самого начала. С того момента, когда в крепость приехал новый папин советник, оборотень Ксифолиус, вместе со своей супругой и двумя дочерьми-одногодками. Я знал, что Василина была приемной дочерью, но для меня это не значило ровным счетом ничего. Я влюбился, как только может влюбиться пятнадцатилетний мальчишка.
Вот почему я не люблю смотреть черно-белое кино, которое так обожает Тина. Там герои всегда влюбляются с первого взгляда и навсегда. Они не бывают друзьями, у них не бывает сомнений в своем чувстве, они сразу понимают, что остаток дней в этом мире проведут вместе. И, сказать по правде, меня это очень злит. Точнее, злит то, что в моей жизни вышло совершенно по- другому.
Сказав Тине, что познакомился с Линой, когда она вместе с отцом приходила к нам на ужин, я соврал. На самом деле все произошло гораздо в менее приятной атмосфере: я застал Лину на заднем дворе нашего дома, с головой, опущенной в декоративный пруд с золотыми рыбками. Так что, можно сказать, вначале я познакомился с ее спиной, что уже не предвещает ничего хорошего.
Я не испугался (с чего это мне вообще бояться девчонок?), но на всякий случай снял левый ботинок. И именно в этот момент незнакомка вытащила голову из воды, по-животному тряся ею в разные стороны. Я сразу узнал в ней оборотня.
Это была самая красивая девочка-оборотень, что я видел в своей жизни. Ни одна старшекурсница нашей академии не могла с ней сравниться: длинные волосы благородного медного цвета, тонкие аккуратные черты лица, изящная фигурка… Она была из тех девушек, которым не нужно делать ровным счетом ничего, чтобы в любой ситуации выглядеть превосходно.
Правда, в нашу первую встречу это едва ли можно было о ней сказать: ее щеки покрывала густая рыжая шерсть, она тяжело и по-звериному дышала, а изо рта у нее торчал красный хвостик рыбки, бьющейся в последних конвульсиях. Вот такая была любовь.
– Эй, ты кто?! – закричал я и кинул в незнакомку ботинком, но было уже поздно. Грозно оскалившись, она в мгновение ока перепрыгнула через каменную ограду.
Всю следующую неделю таинственная незнакомка не выходила у меня из головы, даже снилась по ночам. А потом совершенно неожиданно она пришла к нам на ужин. Не могу сказать точно, почему именно она мне нравилась. Наверно, дело в том, что она была красивая, а в обычной жизни у нее был покладистый и милый характер.
Я с самого начала был в курсе ее проблем с самоконтролем, но о том, что она при этом еще и балуется колдовством, и подумать не мог. Смесь взрывоопасная для молодой неокрепшей оборотнихи. Она и училась на дому, чтобы соседи не шептались за ее спиной о припадках.
Об остальном, думаю, вы уже знаете, ну или по крайней мере догадываетесь. Сначала она во время одного из приступов чуть не убила меня, потом были следствие, инспектор, надзор. Мне кое-как удалось убедить окружающих, что я – пятнадцатилетний малец – готов взять на себя ответственность за это непредсказуемое существо.
