Но сейчас не время было думать об этом. Мысли, как известно, стократ быстрее ветра и скоростного поезда, но часы-то тикают, и господин Форест на эти часы поглядывает с томительным предвкушением. Вот-вот заявятся ожидаемые им гости, а хозяйка на полу, растрепанная, в мятом платье – никак дорвался супруг до запретных прелестей под предлогом обыска. Ничего, она после ванну примет, случалось, и не такие мрази лапали.
– Какой вы, право, грубый, – вздохнула Адалинда. – Мужлан.
– Подстилка! – не остался в долгу муженек.
И почему каждый мужчина, который тебя не получил, норовит обозвать шлюхой? В чем логика?
Адалинда, хоть в ее положении это смотрелось нелепо, передернула плечами, а Келлар вдруг громко чихнул: позади него, на секунду назад пустом подоконнике, сидела трехцветная кошка.
– Тварь, – ругнулся все еще не бывший муж, имея в виду то ли супругу, то ли причину своей аллергии.
Скорее второе, ибо тут же принялся озираться. Но Роксэн никогда не попадалась.
Пока он вертелся и чесал нос, кошка успела соскочить на пол и, шмыгнув под диван, пробежала полкомнаты, чтобы выбраться за спиной у хозяйки. Ласково, но не без упрека потерлась о связанные руки.
«Да, – признала Адалинда. – Снова влипла. Но мы же выберемся?»
Роксэн ответила едва слышным коротким, но уверенным мявом. Ткнулась лбом в раскрытую ладонь, и янтарное ожерелье, украшавшее гибкую кошачью шею, соскользнуло в пальцы пленницы.
Адалинда закрыла глаза, но это не помешало последовавшей за взрывом в голове вспышке яркого света ослепить ее. Почти минуту женщина просидела неподвижно, игнорируя и супруга, и издаваемые им звуки, бывшие, наверное, словами. Тело, почти вытолкнув из себя сознание, лишь в последний момент уцепившееся коготками за плотскую оболочку, раскалилось, точно железо в кузнечном горне, впитывая силу, от которой долгое время она была отрезана. В этом огне плавились мысли и чувства. Вскипала кровь. Боль, до недавнего жившая в висках, хлынула вниз горячей очистительной волной, и с трудом сдерживаемый крик забился в груди, до хруста распирая ребра… А в ушах шумело холодное море Веллари…
– Вам плохо? – долетел сквозь рокот волн взволнованный голос Келлара, испугавшегося, что заклинание из ларца сработало как-то не так и за поврежденный товар ему не заплатят, а то и накажут.
– Нет. – Адалинда слизала с губ потекшую носом кровь. – Совсем нет…
Боль прошла, оставив ощущение легкости и покоя. И тошноту, которая не должна помешать завершить начатое. Реабилитация после вынужденной блокировки – процесс сложный и непредсказуемый. Сейчас чувствуешь себя вполне сносно, а через минуту с воем катаешься по полу в собственной рвоте. Следует поторопиться…
– Вы это… – Келлар наклонился, заглянул ей в лицо и в ужасе отпрянул, выставив вперед револьвер. Женщина мельком подумала, что выглядит, наверное, жутко. Сосуды в глазах полопались, вены вздулись… еще что-нибудь не слишком эстетичное. – Вы это прекращайте!
– Прекращу. С радостью, – кивнула она, отметив, что и голосок стал – самое то на продажных мерзавцев страх наводить: низкий, сиплый.
За звуком этого голоса дорогой супруг не расслышал треска разрываемых пут. Но оружие по-прежнему не опускал. И стоял слишком близко. Что, если все-таки выстрелит?
Но выбора у Адалинды не было. Сейчас или никогда.
Глубоко вдохнув, женщина внезапно упала на спину, уходя из-под прицела и одновременно выбрасывая вперед руку с обвившим запястье янтарным браслетом. Келлара отбросило прямиком в кресло, даже комнатные туфли без задников с ног не соскочили. Со стороны глянешь – идиллия: сидит себе человек, отдыхает после тяжелого дня… если бы еще не револьвер в скрюченных судорогой пальцах… странно, что не выстрелил…
Встав сначала на четвереньки, Адалинда тяжело поднялась на ноги и медленно, ибо каждый шаг стоил ей невероятных усилий, подошла к супругу. Первым делом вынула у того из руки оружие. Хмыкнула, задавив внезапный рвотный порыв: курок-то не взведен, вот и не выстрелило.
– Форест-Форест, – рассмеялась хрипло. – Во что вы только ввязались… такой?
Господин Келлар не ответил. Беглый осмотр показал, что как иные молчат на допросах до прихода адвоката, этот и слова не скажет без некроманта.
Роксэн мягко запрыгнула мужчине на грудь и втянула носом воздух у его лица. Будь Келлар жив, уже раз десять чихнул бы. Кошка недовольно зашипела, обернувшись к хозяйке.
– Плохо, – согласилась Адалинда.
