– Пусти! – слабо пискнула Эби. – Пусти, а то закричу.
Услыхав ее нелепую угрозу, Март расхохотался: ночью в Освине кричать можно сколько угодно.
– Отпусти меня! – все же выкрикнула Эбигейл в отчаянии.
Ответом стала крепкая затрещина.
– Тебе, видать, не только ребра поломали, но и последние мозги отбили, – выговорил мужчина со злостью. – Я ж к тебе, дуре, по-хорошему… А тебе чего?
Последний вопрос был задан уже не ей.
Незнакомец, которому надвинутая на глаза широкополая шляпа ничуть не мешала ориентироваться в темноте, вышел из переулка и остановился в нескольких шагах от них. Длинный плащ скрывал его фигуру, но и ростом, и шириной плеч он значительно уступал державшему Эби громиле. Если она и питала какие-то надежды на то, что за нее вступятся, силы определенно были неравны.
– Проваливай подобру-поздорову, – рыкнул на чужака Лапа.
Тот не шевельнулся.
Склонил голову к плечу, словно присматривался, и проговорил медленно и бесстрастно:
– Отпустите девушку.
Голос у него был глухой, чуть хриплый и… знакомый…
Выронив узел с вещами, Эби прижала руку к груди, к тому месту, где сердце болезненно билось о ребра.
– Чего? – взревел Лапа.
Он хотел броситься на незнакомца, но, видно, его останавливала мысль, что тогда придется выпустить свою добычу.
– Отпустите девушку, – повторил нежданный защитник. И тут же, верно, поняв, что к его просьбе не прислушаются, спросил, обратившись к Эби: – Можно я его ударю?
Она сглотнула подступившие слезы и кивнула:
– Можно.
Этого Март уже не стерпел. Оттолкнул Эбигейл и кинулся разъяренным быком на чужака. Размахнулся, ударил, метя в лицо… и сам зашипел от боли, схватившись за покалеченную руку. А в следующую секунду, получив кулаком в живот, со стоном корчился на мостовой.
Держась за бок, с новой силой разболевшийся после тычка, Эби подошла к спасителю. Робко ткнула пальцем в грудь. Не встретив сопротивления, стянула вниз шарф, закрывавший подбородок и тонкогубый неподвижный рот. Но лишь когда сдвинула шляпу и увидела неестественно блестящие немигающие глаза, поверила, что все это не сон.
Джек, которого тут быть никак не могло, но который тем не менее тут был, достал из-под плаща что-то сухое и сморщенное на колючей веточке и сунул девушке в руку.
– Я тебя нашел. Пойдем домой.
Эби покачала головой:
– Дома нет. Но мы пойдем… куда-нибудь…
На те деньги, что она достала из тайничка, можно снять комнатку в трактире. На месяц хватит, если не столоваться, а только пожить…
– Убью! – проревел в спину поднявшийся на ноги Лапа. – Обоих убью.
Только с мысли сбил.
– Ударь его еще раз, – попросила Эби механического человека. – Потом вещи мои подбери, и пойдем.
Освин Джек отыскал быстро. Помогли карты и компас в голове.
На самом деле не в голове – кристаллы с информацией находились в его груди, но Джек отчего-то привык считать, что все знания у него в голове, как и… мысли?
Да, мысли.
Они появлялись все чаще.
Иногда простые и понятные. Иногда странные, как та, что ему давно пора принять ванну и побриться…
В ванну ему нельзя, пострадают контактные соединения и смазка. А бриться… Он не сразу вспомнил, что это означает, а когда вспомнил, пришел к выводу, что и это ему ни к чему…
Нужно было искать Эбигейл.
Джек понял уже, что людей настораживает его облик, а потому старался выходить на улицы под вечер. В сумерках он почти не
