– Смотрю, вы спланировали даже эмоции. Молодцы. Как об этом узнала твоя жена?
– Как обычно жены всё узнают, – пожал плечами Лисивин. – Кто-то что-то видел. Кто-то что-то слышал. Просветили добрые люди. Сима истерик не устраивала, сцен не разыгрывала, на полгода выселила на диван.
– Умная женщина, – похвалил Станин. – Значит, когда Артаховы объявили об ожидающемся прибавлении, она знала, кому следует сказать спасибо. А тут ещё Сергий выкинул фокус с монашкой.
– Идиот, так и не смог вытащить голову из штанов.
– Марината умирает, – продолжал рассказывать Демон, – и возвращается. Мстить девочке она не могла, только Сергию и Злате. Но вместо этого она материализуется в родовом зале. Кстати, есть свидетель, который видел там твою жену, – он приподнялся. – Женщина, которую ты защищаешь, убила твою дочь.
– Она думала, что её предали, а когда увидела новорождённую, совсем перестала соображать. Это было помешательство!
– Нет, и ты сам это знаешь. Никто не поверит в расчётливую сумасшедшую, которая влила в ротик новорождённой материю Маринаты. Младенец рефлекторно проглотил всё, что дали. Это было больно, – Илья замотал головой, не желая слышать, не желая соглашаться. – «Хвост хвоста», они связаны смертью, блуждающая стала не палачом, а его орудием. Орудием убийства. На сколько ты поднял жене кад-арт? На сколько сверх стандарта? В службе контроля знают?
Лисивин продолжал качать головой, не отвечая, не соглашаясь, и кажется, вообще не слушая. Он был спокоен и собран. Он не был похож на человека, которого мучает вина, он не был похож на того, кого обличают.
– Кто хоронил ребёнка? Только не говори, что Сергий, его бы с «безымянными» бумагами сразу завернули.
– Я хоронил. Артахов только заполнил бумаги. Имени не было. Никто никогда не желал Алленарии смерти.
Я прислонилась лбом к холодной стене, мир в очередной раз пошатнулся.
– Имя в начале осени «дала» твоя жена, назвавшись Златой Артаховой. Ты сам слышал свидетеля. Чем на этот раз её оправдывать будешь?
– Ты не понимаешь, она больна…
– Не прокатит. Думаю, ее насторожило одно из твоих многочисленных отсутствий. Пару раз не застав на дежурстве, она очень захотела узнать, где тебя носит. Если хорошо поискать среди таких неофициальных работников, как Степаныч, найдутся те, кто вспомнят «отца», посещающего безымянную могилу.
– Она никому не хотела зла, – закричал Илья, я снова вздрогнула и подняла глаза.
– Только тебе. Она хотела, чтобы призрак «отличился», хотела, чтобы тебе пришлось самому привязывать дочь.
– Она не такая.
– Конечно, – согласился Станин, – она вряд ли предполагала, что где-то там Эми в очередной раз не рассчитает силы, разорвёт все привязки на кладбище, наткнётся на смертельное открытие и затеет свою игру с Артаховыми. Но сам факт присвоения живого имени мёртвому потянет на солидный срок.
– Нет. Я этого не допущу.
– Ты это сказал Нирре, перед тем как убить?
Я попыталась сделать вдох и не смогла, горькие злые слезы вскипали на глазах. Если всё, что они сказали до этого, ещё могло быть правдой в каком-то другом, параллельном мире, то это уже нет. Ни в одном из вариантов моей реальности Илья Лисивин не мог убить Нирру Артахову.
– Можешь не отвечать, – Демон придвинул к себе папку и достал лист бумаги. – Ты не был на дежурстве в ночь убийства Нирры, как уверял Лену. Очередная маленькая ложь, рождающая большие подозрения.
– Да, не был. Больше половины специалистов сидели по домам. Они все тоже подозреваемые? – фыркнул Илья.
– Ты не сидел, – Дмитрий снова открыл папку. – Квартира 207 этажом выше принадлежит службе контроля, в ней останавливаются командировочные. За сутки до смерти Карги её освободил специалист.
– Он её и убил, – нехорошо усмехнулся Илья.
– Адаис Петрович не поленился прокатиться из Заславля в Троворот[13] и поговорить с недавним гостем столицы. Выяснилась любопытная деталь: ключи от жилплощади он сдал не в корпус, а тебе. Замотался, не успел, знаешь, как это бывает.
– Ключи ещё не преступление, – протянул специалист.
– Ты вернул их спустя сорок восемь часов.
– Замотался, забыл, знаешь…
– Как это бывает, – закончил за него Станин, – знаю.
