– Ты забыл про камеры. Меня там не было. Любой намёк на монтаж – и наши эксперты подняли бы вой до небес.
– Ты сидел этажом выше, – Демон достал очередной листок и положил перед Лисивиным. – Перечень вещей на квартире у Нирры. Всё до последней ложки и смятой салфетки. Скажи, чего здесь нет?
Илья молча перевёл взгляд на стену.
– Неинтересно с тобой. Камера над дверью квартиры оснащена датчиком движения, по сигналу которого начинается запись, и никого не удивляют пропущенные отрезки времени: нет движения – нет съёмки. Камера управляется с пульта, но, – Дмитрий постучал пальцем по листку, – я видел панель управления, я сам нажимал на ней «тревожную кнопку», она была у меня прямо перед глазами. Знаешь, какой у меня рост? Знаешь. А Нирра была инвалидом-колясочником, ей до пульта не достать. Как же она управляла системой охраны? А? Опять не хочешь отвечать? Не надо. Я задал этот вопрос в обслуживающей дом охранной фирме. И мне ответили. Для Нирры Артаховой в качестве исключения и в память о её заслугах был сделан дистанционный пульт. Где он сейчас? На дне озера?
– Ищи, если такой любопытный. У меня его нет.
– Не сомневаюсь, от таких улик избавляются сразу. Ты всё подготовил, забрал пульт заранее, в любой из визитов. Вряд ли Нирра обратила внимание на пропажу, в свете того, что случилось с сыном, невесткой, внучкой, ей не до того. Система работает, причин вмешиваться нет. Ты пришёл за несколько часов до убийства, когда дежурила другая смена охранников. Отсиделся в чужой квартире, чтобы визит никак не связали с убийством, потом спустился на этаж ниже и отключил камеру. Нирра тебя впустила, ты её убил. Подошёл сзади, один толчок сильного мужчины, и её голова насажена на штырь. Звонок телефона стал неожиданностью, но ты не растерялся, взял трубку, возможно, буркнул что-то неопределённое в стиле Карги. Андрос отчитался, что внучка, которую она так ждала, приехала. Время смертельно сократилось. Но убежать ты успел, даже камеры не забыл включить, лишь дверь не запер. Часов двенадцать ты не мог выйти из квартиры наверху. Потому-то тебя не могли найти. Плюс дурацкая, ничего не значащаяся записка. Когда она её написала?
– За день, – нехотя ответил Илья, и я зажала рот рукой: одна фраза как признание, банальный набор звуков, несущий страшный смысл. – Велела одному из студентов прикрепить на лоб, чтобы сразу все видели, что имеют дело с идиотом.
– За что ты так со старым другом?
– Это тебя бросало от версии к версии, а Нирра сразу стала копать на кладбище, – Лисивин посмотрел на Станина. – Не сама, конечно, моим ребятам задание дала, хорошо, один из них проболтался, – усталая, изогнула его губы. – Красивая сказка. Мне понравилось. Но ты ничего не докажешь. Будут мои тридцать пять лет службы против твоих десяти, слово против слова. Заславль против Вороховки.
– Докажу. Кто-то что-то видел. Плюс тест ДНК на отцовство. Твоя Сима засветилась и в роддоме, и на кладбище. Твои отпечатки пальцев в двести седьмой квартире, да не просто отпечатки, а наложенные поверх следов специалиста из Троворота, а это уже временной промежуток, на который пришлось убийство. Будет мало, найду ещё.
– Тогда к чему эти разговоры?
В дверь постучали, и я едва не подпрыгнула на месте, совсем забыв, где нахожусь и что делаю.
– Дмитрий Борисович, – всё тот же псионник в форме заглянул в класс. – Вас ждут на полигоне.
– Минуту, Антон, – кивнул Станин, и парень закрыл дверь. – Ты спас нас с Леной, – Демон снова повернулся к Илье, – вытащил из-под горящего завала. И поэтому я даю тебе час. Беги. Так далеко, как сможешь. Или признавайся. Документы, – он взял в руки папку, – попадут на стол к заславской комиссии через шестьдесят минут, независимо от твоего решения.
– Что, и даже руку на прощанье не пожмёшь? – Лисивин встал напротив и протянул обмотанные бинтами пальцы.
– Почему, – Демон шагнул вперёд и взялся за ладонь, – пожму.
Это было странное рукопожатие, они забыли о ранах, забыли об осторожности. Илья обхватил руку Дмитрия и дёрнул на себя. Папка с документами хрустнула, оказавшись зажатой между их телами. Второй рукой столичный специалист вцепился в капюшон спортивной кофты Станина. Крепко вцепился. На белых бинтах выступили пятна крови. Мужчины напоминали двух ротвейлеров, держащих друг друга за холки. Илья был зол, Дмитрий спокоен. Ненормально спокоен, учитывая происходящее.
– Я никуда не побегу, – чётко проговорил Лисивин в лицо Демону и оттолкнул.
Станин остался стоять у стены, продолжая смотреть на столичного специалиста. В его серо-стальных глазах плескалась жалость. Всё так же в полной тишине Дмитрий вышел. На светлой кофте подсыхало смазанное коричневое пятно. Кровь Ильи. Кровь на его руках. Кровь Нирры.
Я застонала, толкнула дверь и вывалилась в коридор. Дневной свет, по сравнению с тьмой каморки, казался ярким до остроты. Я всхлипнула, выпрямилась и уже без колебаний распахнула дверь в классную комнату.
