буду делать дальше.
О полигонах псионников ходили легенды. Обыватели шептались о куче черепов, сложенных горкой при входе, красной от крови земле, каббалистических знаках на стенах и блуждающих с мясницкими тесаками или лазерными мечами в руках, в зависимости от возраста и кругозора рассказывающего. Но в одном все сходились – это страшное место, люди шли туда умирать. Зона пси-вакуума, зона, где призрак неподвластен энергии специалистов, там блуждающий карает и милует по своему усмотрению.
Я услышала за спиной тяжёлые шаги.
– Лена, – позвал Гош, – подожди, не сходи с ума.
– Я не схожу, – огрызнулась я, невольно останавливаясь, коридор закончился круглым холлом с тремя дверьми.
– Давай подождём Станина, идёт?
– Не идёт, – я вытащила телефон и набрала номер.
«Абонент выключен или находится вне зоны действия сети», – жизнерадостно проинформировал женский голос.
– Пси-вакуум, – покачал головой парень. – Ни один сигнал их не достанет. Лен, что случилось? За что ты ополчилась на Илью?
– За убийство Нирры, – я убрала телефон. – Как пройти на полигон?
– Там с Демоном ничего не случится, – он взял меня за руки. – Он всего лишь сопровождает Палию. У неё нет хвоста, никто не придёт. А уж с престарелой монашкой он справится.
Я вздохнула, досчитала до пяти и лишь после этого подняла глаза на псионника.
– Мне надо его увидеть. И если он пошлёт меня домой, пойду. Мало того, приготовлю ужин и перед всеми, включая Лисивина, извинюсь. Я должна его увидеть прямо сейчас, а не через час. Прошу.
– Лена, – он с сожалением покачал головой, – тебе прочитать лекцию о стабильности пси-вакуума? Одного псионника оно выдержит, двух – нет. Изогнётся и хлестнёт по всем так, что кровь из ушей пойдёт. Специалисты там беспомощны, а блуждающие сильны.
– Лисивин не сможет туда войти?
– Ни он, ни Эми, ни я, – терпеливо объяснял Гош.
Я слушала и очень хотела поверить. Как было бы просто сесть где-нибудь и подождать. Демон придёт, ухмыльнётся, проведёт рукой по коротким волосам, и я забуду обо всем. Заманчиво. И необратимо. Время не вернёшь.
– Лисивин что-то задумал, – я развернулась и пошла обратно. – Можно отследить его перемещения по кад-арту? Где он был сегодня?
– Нет, – парень пошёл рядом. – Это не жучок, погрешность до пятидесяти метров. Илья с утра на службе, хотя…
– Что? – я заставила себя говорить, а не кричать, буду вести себя как сумасшедшая, во мне и будут видеть сумасшедшую.
– Если он перемещался из отдела в отдел, где при входе надо инициировать камень, можно отследить перемещения по службе контроля.
– Давай, – попросила я, – давай отследим.
– Если я это сделаю, ты успокоишься?
– Наверное, – не стала я врать.
Мы спустились на первый этаж, перешли в другое крыло. Люди, снующие во всех направлениях, казались ненастоящими, как рыбки за аквариумным стеклом. Как они могут быть так спокойны и деловиты, как могут носить бумаги, сидеть за жужжащими компьютерами? Обычный офис, тихий и скучный до зевоты, а не грозная контора.
Парень вставил муляж, дверь приветственно пискнула. Отдел фиксирования местоположения кад-артов ничем не выделялся среди других. Стойка регистрации, кабинеты, дородные тётки, лысеющие мужики.
Распечатка передвижений Лисивина была у нас в руках через пять минут. Гош пробежал глазами бумагу, вздохнул и с опаской покосился на меня.
– Его муляж отметился в пяти местах: КПП, оперативный отдел, столовая, хранилище вещдоков, административный отдел. Хочешь пойти посмотреть?
– Нет. Всё неправильно, – я закусила губу, – если Илья устроит покушение на Демона, то получит вместо одного обвинения другое. Его всё равно поймают. То есть смысла убивать нет.
– Ну, слава императору, – Гош картинно стер со лба несуществующий пот.
– Убийство будет замаскировано подо что-то другое, – продолжала рассуждать я, не обращая внимания на гримасы парня. – Демон на полигоне, что может там произойти?
