категории, их даже в базе данных нет, и запросы на совпадения по ним не проходят.
– Хорошо, – согласилась я, в конце концов, столько уже изъездили, что пять сотен километров погоды не сделают, да и слишком серьёзным получится этот разговор, лучше уж нам действительно встретиться, чем говорить по телефону, – мы приедем.
– Сделай одолжение, – по-старчески пробрюзжала Нирра. – И передай парню, чтоб не болтался где попало, он за тебя головой отвечает.
– Хорошо.
– Тогда всё. К вечеру жду.
– До свида… – договаривать в монотонно пикающую трубку я не стала, убрала телефон и снова огляделась.
Куда исчез Демон? Пожалуй, слово «исчез» неудачное. В голову полезли неприятные мысли, успокаивало то, что уж псионник за себя постоять в состоянии.
На обратном пути к палате родителей я забежала в туалет. Мельком оглядела себя в зеркале, отметив осунувшуюся физиономию и мятую одежду. Плеснула в лицо водой и чуть пригладила торчащие волосы, когда кое-что странное, висевшее прямо за правым плечом, заставило меня резко развернуться и прижаться поясницей к раковине. Беловатая клякса воды без всякой опоры повисла в воздухе. Так изображают воду в состоянии невесомости, с тем различием, что здесь капли не разлетались по всему помещению, а образовывали единое тягуче-подвижное пятно. Я уже видела подобное. Блуждающий перед материализацией, призрак, готовящийся принять человеческий облик.
За спиной журчала вода, вытекая из потемневшего местами крана, несколько сантиметров свободного падения – струя разбивалась о фаянс раковины, холодные очертания которой чувствовались даже сквозь одежду.
Дмитрия нет, и если на этот раз призрак одолеет камень, помочь мне будет некому, в лучшем случае останусь в больнице в качестве пациентки. Не так уж плохо, всегда буду вместе с родителями, только бабушку жалко, да и Демону достанется.
Но блуждающий медлил, не зная, на что потратить энергию: принять облик или пойти в атаку.
– Кто ты?
Звук голоса поколебал кляксу. Вместо ответа пятно приблизилось. Я вцепилась руками в края раковины и отступила вбок.
– Что тебе нужно?
Второй вопрос без ответа и с теми же последствиями. Призрак медленно приближался. Внутри субстанции, как в водовороте, закружились мелкие пузырьки воздуха. Близко, очень близко.
Прежде чем коснуться, блуждающий всё-таки принял решение: я поняла это, когда волна липкой студенистой жидкости окатила меня с головы до ног. Он материализовался, и физический контакт произошёл сразу же, слишком близко мы были друг от друга.
Мгновение, долю секунды я могла видеть её. Псионник был прав, в монастыре меня узнали. Невысокая, худенькая, с белёсыми, какими-то прозрачными волосами девушка грустно смотрела на мир моими же глазами и улыбнулась моей же улыбкой. Всего миг, глаза в глаза, а потом видение разлетелось тысячью мелких брызг. Мы давно уже по разные стороны реальности.
Я вытерла лицо рукой и склонилась к раковине. Если честно, было нехорошо. Тошно. Зеркало – вот как это называется. Искажённое зеркало времени. Я – убийца. Убийца собственной матери, вернувшейся через столько лет и решившей взыскать долги с живых. Ключевое тут местоимение «я», не будь меня, не было бы и всего остального.
Ни разу с момента, как стало известно о моем происхождении, я не подумала, каково было ей. Марината. Молодая девушка, запертая в монастыре и, на свою беду, влюбившаяся в отца. Во мне не было ни жалости, ни сожаления. Всего лишь незнакомка, давшая мне жизнь.
Первым, кого я увидела, когда вышла, был Дмитрий. Он подбежал ко мне, схватил в охапку и заорал:
– Где здесь душ?
– Демон, я в… – псионник, не дав договорить, зажал мне рот ладонью и потащил куда-то.
Сестры, врачи, больные, посетители и ещё бог знает кто – все оглядывались на нас.
– Молчи. Всё будет в порядке. Не бойся, – скороговоркой бормотал он, продолжая периодически спрашивать у кого-то, где душ. – Внештатная ситуация! Служба контроля!
В итоге кто-то из персонала указал на нужную комнату. Станин опустил меня на эмалированный металл старой ванны. Прямо так, в одежде, ботинках, и повернул вентиль. Струя холодной воды ударила в макушку, я взвизгнула. Псионник толкнул меня обратно, не дав выскочить, и стал вертеть под ледяными струями.
– Потерпи, сейчас всё будет в порядке, – увещевал он.
Я чувствовала себя куклой в руках неумелого ребёнка, решившего, что игрушке не повредит купание и не потрудившегося снять одежду.
