хотел. Эта мысль не давала ей покоя, пока она не заставила себя сосредоточиться исключительно на здесь и сейчас.
Остальные ходили по отсеку, негромко переговариваясь. Их мысли были полны мечтами о доме и родне, и их волнение было заразительным. Присутствовал весь экипаж «Провиденса», кроме Уолша, который все еще находился на лечении в Саналабреуме. Вскоре он должен был поправиться.
Первым из заболевших выздоровел Комптон. Вскоре после ионного импульса его ванна вдруг резко опустела, и в ней остался испуганный обнаженный Томас Комптон, лежащий на дне и таращащий глаза на Джейн. В этот момент Джейн только-только успела уложить в ванну накачанную снотворным Аджайю, но ощутила тревогу, обернулась и увидела Тома. Он помолодел лет на десять и сказал, что никогда не чувствовал себя лучше. В этот миг Джейн испытала ни с чем не сравнимую радость. Это был счастливый, воодушевляющий момент. Ни с чем не сравнимое облегчение.
И вот теперь Комптон похлопывал Гиббса по спине, в то время как они весело обсуждали, какое блюдо съедят первым делом, как только окажутся на Земле. Это было нормально и ужасно радовало.
Гиббс подзуживал Комптона:
– Да ладно тебе, Попс, лучше отбивную слопать! Или еще что-нибудь вкусненькое вроде суши. Зачем тебе понадобилась любимая еда твоих стариков?
Комптон сделал большие глаза и хмыкнул:
– Просто ты никогда не пробовал тушеную картошку в горшочке, которую готовит ма, иначе бы не говорил такого.
– Корейское барбекю? Не смеши меня! – воскликнул Гиббс.
Джейн сдержала улыбку и взглядом попросила друзей затихнуть. Пора. Гиббс и Комптон вытянулись по стойке «смирно». На экране возникло изображение главного зала Центра Управления Полетами. Джейн быстро пробежалась взглядом по экрану и поняла, что присутствует все руководство.
Несколько дней назад она отправила на Землю подробные отчеты от каждого участника экспедиции. Теперь предстоял опрос по материалам этих отчетов и принятие дальнейших решений.
Гордон Бонэм, администратор НАСА и генерал-майор, вышел вперед и сдержанно кивнул. Он изредка поглядывал на монитор, который не был виден на экране.
– Экипаж «Провиденса», я рад видеть вас в добром здравии. Не вижу среди вас командира Уолша.
Джейн вздернула подбородок.
– Командир Уолш все еще проходит курс лечения по поводу заболевания, описанного в моем отчете, генерал Бонэм. Это… – Она немного помедлила и на миг зажмурилась, чтобы дать Эй’Браю указание дать изображение с другой видеокамеры. – Изображение отсека, где он находится в данный момент. Он не может вам ответить, но вы можете увидеть, что он жив, цел и невредим.
Бонэм сохранил хладнокровие, но остальные из руководства ЦУПа собой владели не так хорошо. Одни ахнули, другие недоверчиво вытаращили глаза, а большинство свирепо нахмурились.
Бонэм повернулся к камере со скептическим видом.
– Насколько я понимаю, каждый из вас за последний месяц побывал в одном из этих устройств. Доктор Варма, вы в своем отчете описали ощущения от пребывания там очень подробно. Вы ничего не хотели бы добавить?
Аджайя все еще стояла, вытянув руки по швам.
– Нет, сэр. Мне нечего добавить к моему письменному отчету.
Бонэм поджал губы и взял лист бумаги.
– Ваш личный секретный код, доктор Варма?
Речь шла о коде, который для каждого из них был особым и который всем им было приказано запомнить и не называть его ни одной живой душе. Бонэм пытался определить, действительно ли он говорит с Аджайей.
Изменение внешности Комптона должно было оказаться очевидным даже для тех, кто находился на Земле.
Аджайя без запинки протараторила двадцатизначный цифровой код. У Джейн на лбу выступили капельки испарины. Прошел год с тех пор, как она в последний раз вспоминала свой персональный код.
Пока Аджайя произносила цифры, Бонэм смотрел на лист бумаги. Когда она закончила, он коротко кивнул и отложил бумагу. Затем он скрестил руки на груди и едва заметно склонил голову к плечу.
– Вы могли бы подойти чуть ближе к камере, доктор Варма?
Аджайя подошла ближе на несколько футов.
Бонэм снова кивнул. Его глаза сверкали от напряжения.
– Доктор Варма, скажите: доктор Холлоуэй здорова физически и психически?
