Мир дрожал, словно желе. Запрокинув голову, я рассмотрела, как стремительно растет черная щель. Как ревут и беснуются твари, жаждущие крови. Знакомые, такие знакомые…
Из дыры в мироздании на меня глядела хищная голодная бездна, готовая пожрать мир. И всех, кто попадется им на пути.
Но мной управляло Равновесие.
Миг, второй — и я замкнула малый внутренний круг, маги, даже охранники посредника, встали на лучи, вскидывая руки.
Четыре из пяти, шансы есть…
И раз, два, три!
Я закружилась, выпуская силу.
Весь тот клубок, в который сплелись силы Сферы Равновесия, черно-белой вьюги, ведовства и магии.
Три, два, раз!
Спираль сложилась, напряглась, словно пружина.
Не надо придерживать, надо только направлять. Надо только отдавать, не жалеть, не беречь, не копить. До конца все выплескивать.
Сетью сложить, иглою прошить.
Нить золотую, мира лоскут назад прикрепить.
Внутреннее к внешнему, обрывки к целому.
Я кружилась, беснующиеся стихии раз за разом распадались на отдельные потоки и складывались разноцветной мозаикой.
Снаружи…
Кейв стоял, широко расставив ноги, вокруг него мелькало ледяное крошево, в руках билась тонкая нить, дергающая меня за сердце, лорд-посредник и его люди были окружены крошевом каменным, а тело проигравшего мага распласталось рядом с пятым лучом пентаграммы, его кровь марала строгие четкие линии. От них ко мне лилась тусклая пушистая волна, неприятно-теплая, но легко соединяющаяся с раскручивающейся внутри меня вьюгой. Еще дальше, за полосой покоя в оке бури творилось сражение.
Крылатые, зубастые голодные твари, мелкие и крупные, черно-серым дождем рушились вниз, их встречали мечи, плети, кинжалы. Взрывались колонны, ошметки темных крыльев, слизь и кровь разлетались веерами брызг, истерзанные тела топтали ногами, использовали как щиты, а то и как снаряды, сбивая тварей на подлете.
Я кружилась.
Я была веретеном, что тянет нить.
Сила потоком уходила будто в никуда.
Все быстрее и быстрее, навстречу рвущимся вниз тварям. Опустошая резерв до донышка…
Но я видела, я знала…
Останавливаться нельзя!
Ноги слабели, сознание мутилось, но я все так же крепко цеплялась за золотую нить.
Заплата…
Миг, еще один.
И оборот вокруг оси.
Плотно легла на рваную дыру, стянула, закрыла, спасла…
Последние капли сил ушли, черной нитью по белой наметке легли чары запрета, скрепления, исцеления.
Угасли щиты. Со звоном рухнули искристые стены, впуская в круг шум и крики угасающего сражения. В зале истины добивали последних тварей.
Сломанной куклой я опустилась на перемолотое в крошево мозаичное стекло, тело было словно ватное, сознание уплывало в темноту. Не в прохладную тьму, ставшую родной, а в вязкое теплое ничто, грозящее унести меня куда-то далеко-далеко. Звуки исчезали, гасло зрение, сердце билось все медленнее. Я ухожу… Не хочу, не хочу, не хочу…
Но… что-то тянуло, дергало, звало за грань… Не хочу. Уходить не хочу!
И нить-привязка вдруг обернулась клетью, сжала, втиснула разум в тело, куснула холодом.
— Не сметь спать! — Голос лорда Рониа заставил вздрогнуть.
— Я помню, я обещала, — вцепившись в руку лорда, прошептала одними губами, почти неслышно. — Держи меня крепче.
И он удержал.
