– вдоль пещеры для удобства был протянут канат. Схватившись за него, я начал отчаянно перебирать руками, утягивая свое тело в темноту и неизвестность. Канат порос острыми ракушками, от чего мои руки порядком разодрались. Темная, залепленная водорослями кишка пещеры вела сначала горизонтально, а потом резко вильнула вправо и вверх. И когда уже стала ощущаться нехватка воздуха, сверху замерцал свет фонаря, чья-то рука плюхнулась в воду и, схватив мою руку, вытянула меня на поверхность.
Это оказался Колька Беззубый. Довольный напарник помог мне подняться на ноги и, похлопав по плечу, поинтересовался моим самочувствием, после чего сказал, что сам подождет Ваньку и поможет ему выбраться. Я не стал его отговаривать, пусть ждет хоть до второго пришествия. Это ярое стремление помогать проснулось в Кольке сразу же после того, как я в ущелье грохнул Димона, а порция спасительного регенеранта досталась ему. Бродяга своим услужливым поведением словно пытался отработать ту жалкую кучку синего атомного риса, расплатиться за свое спасение. Эх, если бы он только знал, что тогда в ущелье лишь отсрочил свою верную кончину. А следующая смерть может уже и не быть такой легкой, как от огнестрела…
Небольшой водоем, в центре которого зиял колодец подводной пещеры, был мелким, буквально по пояс. Я врубил свой тактический фонарик и пошарил лучом по висящим над головой сталактитам. Какой-либо мутированной живности здесь почему-то не было. Хотя подобные подводные гроты – излюбленные места обитания пещерных гидр. И если б мы встретили в этом замкнутом пространстве хоть одну молодую особь гидры, наш поход закончился бы в ту же секунду.
В дальнем углу подземного зала, среди валунов, в мерцании походных горелок, белели голые задницы. Перед атакой на бункер пацаны наспех сушили свои шмотки и отогревались горячим чаем. И немудрено: после двух суток под проливным дождем и небольшого заплыва у меня самого в штанах уже «лягушки квакали». Я подсветил себе фонарем путь и погреб к остальным.
Все походные горелки, какие у кого были, сейчас стояли кружком и свистели синим пламенем. На их огне народ разогревал выпотрошенные цинки из-под патронов, миски, котелки и прочие пустые металлические емкости, а на этих горячих железяках уже сушил свою одежду. Я добавил в этот круг свою горелку и присоединился к сушке белья.
Через какое-то время к нам подошел и Колька. Видимо, ему надоело ждать. Он тоже вскрыл цинк, ссыпал патроны в мешок и поставил жестянку на огонь. Через полчаса все согрелись, высушились, перебрали оружие и перекусили. К тому моменту стало ясно, что Ванька Буй уже не всплывет на поверхность подземного озерца. Поэтому Чичероне начал свой последний инструктаж.
– Значит, так, товарищи сталкеры, отсюда в бункер ведут четыре пути, следовательно, и у нас есть четыре варианта – один другого хуже. В восточной части озера имеется еще один колодец, проплыв по которому мы окажемся в русле быстрой подземной реки. И тех, кому повезет проскочить по этой каменной кишке, течение вынесет почти на самый нижний уровень, где в полной темноте и с боем придется пробираться на другой конец комплекса к шахтам лифта.
– Это однозначно нет! – занервничал Замполит. – Только-только просохли – и опять в воду?! Мне и тех двух суток под ливнем хватило. Теперь полгода мыться не захочу. Да и русло подземной реки совсем не безопасное. Непонятно, как ты из этой мясорубки живым вышел.
– Я же и говорю – повезло, – ехидно улыбнулся Чичероне, – вот и выжил. Тогда второй вариант, которым я все это время и пользовался. Мы можем проползти по вентиляционным каналам, пронизывающим все убежище. Но нужно ползти очень тихо и осторожно, чтобы не привлечь внимание живущей снаружи живности. Стрельба в трубах – то еще удовольствие.
– Отличный вариант, давай по трубам, – буркнул какой-то бродяга из темноты.
– Но с этим вариантом одна загвоздка, – лицо старого сталкера перекривилось, – в последний раз на втором уровне обвал случился, и небольшой отрезок вентиляции завалило. И нам этот завал предстоит каким-то образом расчистить.
– Ну да, шум поднимать почти в самом начале пути? – Я покачал головой. – Тогда в вентиляцию хлынут все, кто в бункере живет. А бой в таком стесненном пространстве будет изначально проигран. Мы лишимся нашего преимущества – огневой мощи, потому как стрелять в узкой трубе смогут лишь ведущий и замыкающий. Не говоря уже о том, что можно забыть про гранаты. И даже если мы отстреляемся, то что прикажешь делать с трупами мутантов? Они же своими телами все проходы наглухо завалят.
– Ты каким органом вводную в приюте слушал, Бурый? – сострил Васька. – Забыл, что здешние мутанты после смерти в пыль превращаются, чтобы потом из мертвых восстать?
– Хорошо, – кивнул я, – а если не превратятся? Или вдруг в вентиляции встретим обычных зонных тварей. Будем и эти завалы разгребать? Или трупы по трубам проталкивать начнем?
– Хорошо, еще какие варианты есть? – после недолгого молчания спросил Кутузов.
– Остальные варианты практически одинаковы, – поразмыслив, выдал Чичероне, – заходим на любой уровень и тупо с боем прорываемся до тех же шахт лифта. А по шахтам уже на канатах в самый низ спускаемся. Можно пройти по вентиляции до завала –
