меня, пошутил о лишней влажности на лице, вытер дорожки слез и унес на руках далеко-далеко, подальше от игрового поля и этих пещер. Всхлип удержать не удалось, поэтому к пляшущим пятнам вскоре прибавилась водянистая размытость, и благодаря ей я не заметила расщелины в тусклом свечении местных лишайников. Неловкое движение, запоздалое понимание, тихий вскрик, очередной полет и невероятно мягкое приземление.
– Ве-е-е-е-е! – завопило нечто, на что меня угораздило упасть.
– А-а-а-а-а! – поддержала его я и шарахнулась в сторону. Как оказалось, я отпрыгнула в его же сторону, поэтому пространство задрожало от еще одного истошного «ве-е-е-е!» и не менее громкого «а-а-а-а!». Меня укусили! За пальцы. Не сильно, но память тут же подсунула пару схожих ситуаций из других игр, и я запаниковала.
Черное нутро дара развернулось мгновенно и приглушило ноющую боль. Всесильное и всепоглощающее, устрашающее, но способное защитить. Слезы исчезли, круги растворились, в руках вспыхнули два смертельных проклятья и с треском разрядов незамедлительно полетели к ревущей цели, к монстру, посмевшему меня укусить, отравить, уничтожить. Мысленно я уже видела, как сжавшийся в углу бурый представитель нежити облезет, почернеет и превратится в…
– Ходячего мертвяка?
Я смотрела на неподвижного, а главное, обиженно сопящего монстра и не могла понять, где допустила ошибку. Он должен был истлеть, должен был сгореть и осыпаться пеплом, а затем развеяться. Но вот он, сидит, смотрит черными глазами-бусинками и потирает когтистую лапу, так похожую на медвежью.
– Не исчез. Хорошо, повторим.
Тихое произнесение проклятий, движение пальцами и – ничего. Вырисовывание рун, произнесение и опять та же гадость. Сидит, смотрит, как я сквозь зубы рычу, потому что плетения к цели долетели, но не активировались. Черный колокол, Лавовый поток, Мертвая петля, Золоченое забвение, Вихрь страданий и даже Парящий топор, коему меня научила Сули, ничего не принесли. Захотелось завопить во все горло. Меня потеряли, избили, укусили, меня на части раздирает от яда, дара и невыплеснутой злости, а этот сидит, сопит и обиженных глаз не отводит.
– Да что ты за зверь такой?! – воскликнула в сердцах.
– Ве, – ответили мне ворчливо и очень знакомо.
– Куль?! – послышалось откуда-то справа, и к нам, пройдя сквозь скалу, ворвался неизвестный. – Куленыш, ты живой?
– Ве, – раздалось из угла обиженное, а затем и жалобное: – Ве…
– Что-что?
– Ве-ве. Ве-е-е-е ве-ве. Ве…
У неизвестного, кинувшегося к нежити, были до боли знакомые голос, телосложение и движения, а еще черные глаза и светлые волосы, но все остальное совершенно не вязалось с племянником Эрраса Тиши. Ни ангельское лицо, ни светлая улыбка, ни доброта, звучащая в каждом слове, по сути, отъявленного некроманта, по собственной прихоти усыпившего королевскую команду смертников. Так что это либо галлюцинации из-за яда, либо уже предсмертная агония. А жаль, у меня на будущее все же были планы.
И пока я думала о превратностях судьбы, сцена под сводом пещеры набирала обороты.
– А ну покажи мне, где та дрянь, что на тебя напала! – потребовал неизвестный красавец и, стряхнув остатки плетений со зверюги, обернулся ко мне.
– Милостивый боже…
– Таррах! – произнесли мы одновременно и замолкли. Хотя, вернее сказать, я потеряла дар речи, а вот он, наоборот, приобрел: – Сумеречная, да ты издеваешься! Я ради спасения из Подземелья с медведя охранки снял, а ты в него плетениями кидаешь.
– Медведя? – не поверила я и внимательнее посмотрела на монстра, который выступил из темноты на свет лишайника, и оторопела. Точно, мишка! – Куль, – прошептала я удивленно и посмотрела на красавца некроманта, – а ты… ты – Гард Тиши?
– А кто еще? – вспылил светловолосый. – Ты что, совсем с ума сошла от напряжения перед играми? Или это действие дурман- травы так повлияло на умственные способности?
– Гард, – повторила я, стараясь выискать в красивом лице некроманта сходство с мстительной ходячей мумией, которая подставила под удар команду королевских запасников, а с ними и меня. – А что случилось с твоей кожей?
– Влажность случилась, – раздраженно бросил он. – В этой сырости сложно было поддерживать мой эксперимент, пришлось от него отказаться. – И как бы про себя: – А ведь я обещался в скором времени помочь Сули, – затем гневный взгляд на меня и неожиданный словесный выпад: – Но тут случилась ты и вся последующая оказия!
– Я случилась?! – гневно сверкнула глазами и сжала кулаки, обратившись к медведю, как это делала теневая в спорах с Дао-
