через одного убийцы будут, но на меня никто не покушался.
Странно?
Да нет… все было просто. Пехотинцы были вчерашними крестьянами, на которых крикнешь посильнее — они и удерут, бросая копья. А гвардейцы…
Пользы от них никогда и не было. Зажравшиеся при дворе твари. Отправлять меня с таким войском против разбойничьей шайки — это просто приговор. Но это я потом уже понял, а тогда мне было все равно. Размазать мерзавца по стенке как можно быстрее и вернуться обратно, к Карли, которая пока жила во дворце.
Ах, как ей нравился его блеск, пышность, яркость… Когда она станет королевой — ей так же к лицу будет и корона…
И вот я опять в походе.
За Карли я особенно не боюсь — за ней приглядят Томми и Рене. А вот за свою спину опасаюсь, но, видимо, зря.
Ни одного покушения за две недели, совсем тетя распустилась. Или это она после смерти дочери?
Тогда надо было начать убивать раньше.
Найти Черного Джека было несложно. Словечко там, монетка здесь — и он как на ладони. Лагерь его опять же…
Казалось бы — ударить, и нет ничего. А бить-то и не хочется.
Хочется быть счастливым вместе с Карли. И не вписываются сюда ни дядюшка с моей местью, ни идиот, которого надо было прихлопнуть…
Тут Джеку сильно повезло. Очень сильно. Казалось бы — что проще? Пойти на ближайшее кладбище, поднять пару десятков мертвецов, напитать их силой — и пусть идут, ищут свою жертву. И найдут, и разорвут… это они могут. И я могу.
Но — не хочется.
Влюбленные не все идиоты, но я таким и был. Влюбленным и вислоухим остолопом.
Я, наверное, совершаю самую глупую вещь за всю свою жизнь. Я просто прихожу к Джеку. Сам. Один.
Анри бы меня выпорол за дурость.
За лагерем их я слежу несколько дней, пока мои люди стоят в трех днях пути от места. Джек хорошо обосновался в лесу, найти его было сложно, но ведь не для некроманта! Вызываем призрака, разговариваем, посылаем на разведку — и вот тебе подробная карта леса. Хотя мне в нем и не слишком хорошо. Не любит лес таких, как я.
Джек каждое утро начинал с пробежки, разминался, с мечом играл, старался держать форму…
И на четвертый день его тихо окликнули.
— Привет, Джек.
Разбойник аж ошалел, глядя на меня, как на икону, а я смотрю на него. Спокойный, ухмыляющийся…
— Чего шарахаешься?
— Ты кто?
— Алекс. А ты и есть тот самый страшный, грозный и Черный Джек?
Звучит неубедительно. Джек насупливается.
— Ну…
— А чего черный? Помыться лень?
Издевок мужчина точно не ожидает, а потому стоит и ошалело смотрит. И я смотрю. А потом усмехаюсь. Весело и ехидно.
— Хочешь умереть? Сейчас?
Умирать он не хочет, это видно. А я почему-то не хочу его убивать. Наверное, потому, что он грабил только дядюшку. Любой королевский чиновник, любой королевский гонец, сборщики налогов — эти все становились его добычей. А вот купцов он почти не трогал. Странный какой-то разбойник.
Вовсе даже и не разбойник, как выяснилось.
Говорят же, что в жизни многое повторяется. Вот оно и повторилось…
Джек был средним сыном; как легко догадаться, лоскут, то есть причитающаяся ему доля после смерти отца оказалась невелика, но жить и радоваться хватило бы. Маленькое поместье, которое на всю округу славилось своим медом. Да что там — на все королевство. Именно потому, что там цвел медвяный вереск. И из него по старинному рецепту делали мед, как обычный, так и хмельной напиток. Вкусно — необычайно. Медовары свой секрет хранили истово, но Джеку его открыли. А почему бы нет?
Родня…
Он ведь женился два года назад на дочке одного из медоваров.
