Барон подскакивает в высоту на полметра.
— Стража!!!
— Что случилось? — осведомляюсь я, откладывая салфетку.
Барон краснеет, бледнеет, бегает глазами, но куда ему было деться? Приходится отчитываться перед принцем крови.
— Ваше высочество, из моей темницы был совершен побег…
— Вот как? И кто же сбежал?
— Э… воры и разбойники!
— Тогда я обязательно должен помочь вам поймать их, — воодушевляюсь я. — Со мной люди, мы справимся вместе.
Барон давится своей слюной и кашляет, но крыть ему нечем.
— Э… да, ваше высочество!
Не прошло и часа, как все отряды были подняты на ноги. Управились бы раньше, но я старался помешать процессу. Мне надо было потянуть время — и я своего добился.
Барон как раз садился на коня, когда в ворота стучат — и Джек кидается мне в ноги с воплем:
— Защиты и справедливости! Прошу королевской милости!!!
Барон багровеет, но как-то вмешаться уже не может.
Есть такой обычай. Действительно, всякий человек перед лицом короля, или кого-то из членов его семьи, да и принц тоже подойдет, даже бастард, может пасть на колени и просить королевского суда.
И король обязан его рассудить.
Только вот — как?
До Бога высоко, до короля далеко, может и так быть, что его величество не с той ноги встало. Или с утра запором маялось. Вот и прикажет под плети.
И ничего не скажешь — сам попросил.
А что милость кривой оказалась… ну что ж, судьба.
Так что последнее время никто не рискует. Тем более дядя не очень хорошо относится к смердам, считая, что тем надо знать свое место…
Но Джек-то не рискует ничем. На руках он держит Изабель, глаза мечут молнии, лицо такое, что на месте барона я бы сейчас в ров залез и окопался…
— Ваше высочество, правом королевской крови рассудите нас!!!
Барон и вякнуть не успевает, как я спрыгиваю с коня.
— Я, Александр Леонард Раденор, правом крови и рода обещаю тебе…
— Джек из рода Норрет.
— Обещаю тебе, Джек из рода Норрет, суд честный, скорый и справедливый. Назови своего обидчика.
— Барон Пантин!
Я перевожу взгляд.
— Барон?
— Да ложь это, ваше высочество!
— Что — ложь?
— Все!
Я картинно задумываюсь. Во дворе наступает такая тишина, что слышно даже, как воробьи гадят. Все примолкают. Исторические события твориться изволят.
— Ну, давайте выслушаем обе стороны.
Первым высказывается Джек, рассказывая ту историю, которую я уже слышал.
Вторым — барон.
Медовары, оказывается, были должны ему денег, причем дикую сумму. Так что он просто взял свое. А жена уважаемого Норрета… ну-у… попала под раздачу. Бывает. Он компенсирует! Хотите сто золотых?
Ну ладно.
Сто двадцать.
Джек хватается за меч, я поднимаю руку.
— Барон, так медовары были вам должны?
