– Да вот те крест! При мне его спытывали на целине Дикого Поля – на два лемеха, с колесиками; дернину и слежавшуюся землю режет – ровно ножом каленым по маслу идет!..
– Поди и стоит этот твой плуг как боевой жеребец под седлом?
– От чего не ведаю, за то и не скажу.
Слегка шевельнувшись и на всякий случай запомнив непонятную беседу, англичанин перевел взгляд на вторую по численности партию придворных. Таких же знатных и богатых, как и первая, вот только во всем согласных с политикой великого князя Московии. Княжеские рода Палецких и Хворостининых, бояре и ближайшие родственники царя Захарьины-Юрьевы, князья Курбский и Черкасский, старомосковские дворяне Бутурлины, голова Большого наряда боярин Морозов. Чуть более дальние родственники правящей династии князья Глинский, Иван Бельский и Мстиславский – все они были верной опорой своему царственному родичу и повелителю.
– Сотня кобылиц и дюжина аргамаков-ахалтекинцев – из выкупа ногайских мурз государю Димитрию Ивановичу. Полторы сотни кобылиц-клепперов[120] из ливонской добычи великого государя. Да два десятка отборнейших аргамаков-фари[121], что конюшенный боярин на прошлом месяце самолично у персидского купца сторговал и все Старицкому досталось!
– И ведь не в первый раз уже молодого князя скакунами одаривают. Интересно, за что это ему такая милость?
– Говорят, так Димитрий Иванович пожелал, а его спрашивать… гм, сам знаешь.
– М-да.
Третья партия состояла из недавно приближенных к трону худородных дворян вроде дьяков Посольского приказа Андрея и Василия Щелкаловых или родовитых, но не очень богатых бояр вроде Басмановых, Грязнова, головы Сыскного приказа Григория Лукьяновича Скуратова-Бельского или влиятельнейшего дьяка Постельного приказа Бориса Годунова. Но даже среди них белой вороной выделялся Генрих Штаден, человек совершенно неблагородного происхождения, родившийся в семье немецких бюргеров и прошедший немалый путь от ученика священника до полковника иноземных наемников, он без раздумий выполнял любой приказ своего нанимателя и сюзерена. Хотя… пожалуй, этим отличались и все остальные в партии «худородных выскочек», готовые растерзать любого по малейшему намеку царя. Волки в человеческом обличье!..
– …на обратном пути с Камня Уральского стрелу башкирскую шеломом поймал, а? Не-эт, сынок, хватит. Вот оженю на старшенькой Микиты Офанасича, и пока мне внука не заделаете, ты с родовой усадьбы ни ногой!..
– Батюшка, ну не люба она мне!
Глянув на слабо знакомого боярина (или князя?) и его долговязого сына, убежденный холостяк Дженкинсон слабо удивился, потому что все родовитые отцы Московии вот уже второй год терпеливо ожидали того момента, когда великий князь Иоанн Васильевич объявит смотр невест для своего первенца. Ждали, понятное дело, не просто так, а чтобы не прогадать с женитьбой уже своих отпрысков. Поди угадай, что за девица станет женой наследника, и кто после этого войдет в силу, или попадет в забвение или даже опалу?
– Поговори мне еще! Больно много воли взял отцу перечить…
Проводив взглядом будущих счастливого деда и не очень счастливого мужа, посол вернулся к своему прежнему занятию- развлечению, благо что не охваченной вниманием осталась только группа придворных, которую сам он именовал не иначе как осторожными хитрецами. Преследующие только свои интересы, поддерживающие хорошие отношения как с «традиционалистами», так и с «соглашателями», неизменно вежливые с «худородными»… В эту партию входили почти все именитые купцы и рода старомосковских бояр, а также несколько довольно крупных фигур вроде князя Скопина-Шуйского, окольничего Адашева и касимовского[122] служилого хана Симеона Бекбулатовича[123]. И вот ведь что интересно – по отношению к пятнадцатилетнему государю Димитрию тех же «осторожных хитрецов» можно было чуть ли не полным составом записывать в «соглашатели»!.. Как и немалое количество родовитых из других партий, исключая особо упертых ревнителей старины и иноземцев вроде полковника Штадена.
– Мэтр Робусти!..
Увидев подвижного итальянца, дипломат моментально оживился и, даже можно сказать, неподдельно обрадовался. Потому что еще в конце лета он уговорил художника без лишней огласки исполнить небольшой портрет синеглазого наследника. А если получится, то и остальных членов великокняжеской семьи. Королева Елизавета и лорд-канцлер иногда бывают такими любопытными! Как, впрочем, и глава «Московской компании» сэр Майкл Лок.
– О!.. Рад, очень рад нашей встрече. Как ваше здоровье? Эти ужасные морозы меня просто убивают!.. О, что я вижу: у вас сразу два новых перстня? Изящная, очень изящная работа!
