остановилось. – Я не могу за него извиняться. Я не виновата в том, что он сделал. И если честно, то и он не виноват.
Тэннер покачал головой.
– Я бы ту бомбу ни за что не сбросил. Я бы отказался. Был бы разжалован и уволен.
Чейз отвела взгляд.
– Я так бы и подумала.
– Я тебе это говорю, чтобы ты знала, что я о нем думаю. И чтобы ты знала, что это никак не меняет того, что я о тебе думаю.
– Ну, правильно! Я же любовный вампир.
Обида вырвалась с неожиданной для нее самой силой.
Тэннер нахмурился: с этим выражением лица он всегда казался серьезным и симпатичным.
– Я злился не потому, что ты со мной рассталась, Чейз. Я злился потому, что чувствовал, что я тебе нравлюсь, даже когда ты пыталась меня бросить. Это было непонятно, а я люблю, чтобы все было понятно. – Он расправил плечи. – Ты боялась сближаться с людьми. Когда я в этом разобрался, то перестал так злиться. Я надеялась, что ты с этим справишься. Желательно не с Бунтарем.
К своему удивлению, она почувствовала облегчение.
– Тут я с тобой солидарна.
Чейз вернулась в комнату с еще более странными чувствами. Казалось, Тэннер и Бунтарь искренне за нее тревожатся. Почему? Она вела себя с ними ужасно.
– Мне надо ждать еще каких-то бывших ухажеров? – осведомилась Сильф. – Можно вывесить объявление.
– Были еще, но большинство уже выпустились, – призналась Чейз. – В какой-то момент их было много.
– Развратная маленькая пилотесса «Звезды», – съехидничала Сильф. – Я всегда гадала, откуда ты берешь силы.
– Эй, я же с ними не сплю! Это не я обжимаюсь со штаб-сержантом в ангаре.
– Я не обжимаюсь, Чейз. Мы кончаем.
– Фу! Зачем мне это знать, Сильф?
– Ты и правда не спишь с теми парнями, которые на тебя облизываются? Почему?
Чейз снова забралась на верхнюю полку:
– Потому что я их не люблю, а они меня не знают.
Это было просто. Это была правда.
– Девственница! – Сильф захихикала. Это было так же непривычно, как и ее улыбка. – Значит, все мои высказывания насчет твоих венерических болезней звучат довольно смешно.
– Ну да. Посмотри на меня: хохочу до упада.
– А как же Стрела? Ты бы с ним переспать согласилась. Я видела, как вы двое обнимаетесь: бедра, руки…
– Он меня знает, – отозвалась Чейз. – И почему-то я ему все равно нравлюсь. Это так странно!
Сильф лягнула низ койки, заставив Чейз подскочить.
– Он сейчас переживает. Хочет тебя утешить. Тебе бы ему позволить.
– Я не хочу… А откуда ты знаешь?
– Потому что он мне сказал. Не все кадеты у нас тайна за семью замками, Никс. Некоторые друг другу изливаются. Я скажу ему, чтобы он пришел сюда, когда приземлится. Впусти его в комнату, ладно? А теперь спи, Никс, или я тебя отключу.
При мысли о том, чтобы оказаться с Тристаном наедине, у Чейз начало колотиться сердце. Он действительно ее знает. И хотя ей было приятно открыто говорить с Сильф, Бунтарем и Тэннером, с Тристаном все иначе. Она закрыла глаза, пытаясь понять, как это у нее хватает храбрости сталкиваться с красным беспилотником, но не хватает силы сблизиться с одним пареньком.
38. Ночные звуки: Стоны на больших высотах
Новый стук. Чейз сражалась с черным маревом сна, и оно легко не сдавалось. Она услышала, что кто-то вошел, а потом зазвучали негромкие голоса.
Ощутив прикосновение к плечу, она повернулась на бок и перевесила голову через край койки, оказавшись в чрезмерной близости от прекрасного лица Сильф.
– Мне пора сменять Стрелу с Ромео на демаркационной линии. Не делай ничего безумного в мое отсутствие. Помни наш план.
– Твой план, – пробормотала Чейз.
