В сумке приятно брякнуло, Кристи хлопнула в ладоши. Ну да, Порт-Реал теперь для нее закрыт. Печально, но что уж теперь. Вот только надо будет в ближайшее время привязаться к надгробию в любом другом пункте, а то ведь после смерти ее перенесет именно в опасный для нее теперь город.
Показатель здоровья скакнул вниз, Кристи крутанулась на месте, заставив качнуться лодку.
– Томми, что за дела? – Штрюг уставился на Симпатяшку, сжимающего в руках кинжал, которым он только что ударил Кристи в бок.
– Никто не смеет в меня тыкать железкой! – Томми вертел кинжал в руке, прикидывая, как половчее нанести еще один удар девушке. Он стоял на корме, чуть согнув колени. – Никто!
– Придурок! – ругнулась Кристи. – Одежду попортил.
Она взялась за борта лодки и резко несколько раз ее качнула. Коварный Томми не успел схватиться за скамейку и с криком вылетел за борт.
– Ты, Томми, идиот! – Кристи со всего маха ударила подошвой сапога по пальцам, вцепившимся в борт лодки. – А идиотов жалеть не стоит, от них вреда больше, чем пользы.
– Уверена? – спросил Штрюг, бесстрастно наблюдающий за этой сценой.
– Абсолютно. Проверено на личном опыте. Давай налегай на весла.
Симпатяшка еще какое-то время плыл за лодкой, крича что-то бессвязное вроде извинений.
– Табань, – внезапно сказала девушка Штрюгу, и тот покорно выполнил требуемое.
– Надумала его все-таки взять с нами? – спросил старый разбойник. В предрассветных сумерках не было видно его лица. Усмехался он или, напротив, о чем-то сожалел?
– Что-то в этом роде, – ответила Кристи, поджидавшая того момента, когда голова Томми появится над бортом.
– Я ж не со зла! – Томми отфыркивался, на его лице застыла было извиняющаяся очаровательная улыбка.
– Ну, тогда и ты меня пойми, прости и вспоминай тихим незлобливым словом! – Рукоять сабли с треском ударила в лоб Симпатяшке, и он без звука канул в воду. – Если всплывешь, конечно.
– Я его лет пять знал, – сдержанно, почти спокойно проговорил Штрюг, снова налегая на весла.
– Он мог попасть в руки стражи! – Кристи убрала саблю в ножны. – И не стал бы молчать. Пока никто не знает, чьих это рук дело, нас не ищут. Как узнают – объявят за наши головы награду. Оно тебе надо?
– Так я и не против того, что он ушел на дно. – Штрюг сплюнул за борт.
– Теперь моя доля увеличилась. – Кристи не спрашивала, она утверждала. – Мы идем пополам.
– Шестьдесят на сорок. – Штрюг тоже говорил уверенно, не оставляя места для споров.
