Без излишней деликатности Лекса отволокли на нос корабля, рядом с ним бросили огромный мешок.
– Вот, парень, твой гроб. – Сэм ухмыльнулся. – Прости, дерево вещь дорогая, поэтому тех, кто отдает Одноногому душу, мы засовываем вот в такие кули и отправляем за борт. Для тебя можем сделать исключение, отправив на дно живьем.
– Не имеете права! – Голова у Лекса кружилась, он никак не мог прийти в себя.
– Чего? – Одноглазый даже повертел головой от удивления. – Это ты о чем вообще сейчас? Я тебя купил, сморчок, у меня на тебя все права. Я вообще могу с тобой не разговаривать, а попросту сунуть тебе в руки зубочистку и отправить с ней в трюм на крыс охотиться.
Лекс глубоко вздохнул – ему вся эта карусель совсем уже перестала нравиться и еще он не понимал, чего от него хочет этот одноглазый упырь.
– Но у нас на судне все по-честному, мы такие. – Сэм достал из кармана свиток пергамента. – Поэтому давай определяйся, выбирай одно из двух: полететь в мешке за борт или подписать договор?
Именно здесь Лекс и прокололся, чего себе потом не смог простить. Нет, чтобы сразу согласиться на мешок и утопление, это оптимальный выбор в этой ситуации. Все, что он бы в этом случае потерял, это были бы не слишком уж и козырные вещи из стартового набора, ну и еще пришлось бы пережить несколько неприятных мгновений, связанных с полетом за борт, зато после смерти его бы снова встретил шумный и комфортный Порт-Реал.
Нет, чертов дурман и растерянность сделали свое дело, он подписал договор, который даже толком и не прочел.
Он прочел его на следующий день, после того как намахался шваброй. Нет, поначалу он ничего драить не собирался, но несколько моряков под предводительством Кривого Сэма так его отволохали, что здоровье отправилось в красный сектор.
Сжав зубы и пообещав засудить «Радеон» за такие штуки, Лекс выдраил верхнюю палубу и кучу других мест, на которые указывал ему злорадно улыбающийся боцман.
Когда звезды высыпали на небо, боцман сказал ему:
– Все, до завтра свободен. Иди дрыхни!
Дрыхнуть Лекс не стал, он развернул текст договора (ему любезно дали один экземпляр).