В помещение вошли двое мужчин в форменной одежде песочного цвета и приказали следовать за ними.
– Ловчие, – испуганно шепнула кикимора.
Покинув помещение архива, мы оказались сразу у выхода из башни. Каким образом нам удалось миновать длинную лестницу, я так и не поняла. Во дворце царили тишина и покой. По дороге к комнате, которая должна стать нашей камерой на неопределенный срок, мы не встретили ни одного человека. Сама же комната оказалась намного лучше, чем я ожидала: нас поселили во вполне комфортные апартаменты, разделенные на спальную, обеденную и гостиную зоны. Кровать здесь была всего одна, но такая огромная, что на ней вполне могли разместиться четыре человека без помех друг для друга.
– А я есть хочу, – заявила кикимора, как только нас заперли в комфортной темнице. – Надеюсь, нас не будут морить голодом?
– Если бы я знала, – ответила я, осматриваясь.
Мне было ведомо только, что ожидало бы нас в Хаосе. И сейчас я была уверена только в том, что здесь хуже точно не будет.
Голодом нас все же решили не морить, что продемонстрировало появление молчаливой женщины в строгом черном платье, принесшей ранний завтрак.
Кико с удовольствием приступила к еде, а мне кусок в горло не лез. Хаос, Хронос, вопросы и страхи – все перемешалось в голове, повергая меня в панику и отчаяние. И самым ужасным было осознание того, что я не могла дать нараю требуемое. Мне просто нечего было ему рассказывать.
– Послушай, а может быть, мы придумаем историю о том, какой план был у Хаоса, и расскажем ее Хроносу? – предложила я подруге, сидя напротив нее за столом.
Кико оторвалась от поглощения каких-то морских гадов в ароматном соусе и воззрилась на меня как на умалишенную.
– Ты что, предлагаешь оклеветать себя, чтобы выбраться отсюда? – поинтересовалась она. – Это же бред! Тогда он тебя точно не отпустит. А так – подержит нас здесь немного, убедится в том, что нам скрывать нечего, и отпустит. Лично мне здесь очень нравится, и кухня у них отличная, – жизнерадостно добавила она и вернулась к трапезе.
Я же только пригубила ароматный чайный напиток и отправилась в ванную, чувствуя на себе пыль Хаоса, хоть по факту и не была там. Со мной остались лишь воспоминания о другом пути. Но они были столь ярки, что кожа горела от горячих ветров и зыбучих песков Предела Хаоса, едва не поглотивших меня.
Смыв с себя призрачную грязь, я вернулась в комнату и обнаружила подругу спящей на огромной кровати, в одежде, прямо поверх покрывала. Да, Кико действительно сильная и неунывающая личность. Я уснуть так и не смогла. А спустя пару часов после рассвета пришел ловчий, один из тех, кто конвоировал нас из архива, и приказал идти за ним. Только проснувшейся и собравшейся идти вместе со мной подруге велели ждать в комнате.
– Удачи, – шепнула она мне и ободряюще улыбнулась, помахав рукой.
– Удачи, – повторила зачем-то я и на негнущихся ногах пошла за молчаливым ловчим.
Про ловчих я знала лишь то, что их боятся все, даже самые сильные маги. Эти суровые личные воины нарая Амниоса Хроно могли выследить и поймать кого угодно и где угодно в кратчайшие сроки. От них не было спасения, и они не знали пощады, беспрекословно выполняя любой приказ своего хозяина.
И вот сейчас один из этих жутких воинов вел меня по служебным коридорам неизвестно куда и зачем. Было ли мне страшно? Пожалуй, страх не покидал меня с того момента, как я вступила на территорию дворца, и вряд ли покинет, пока я не вырвусь отсюда.
Меня привели в большой светлый зал, бесцеремонно подтолкнули, чтобы входила, и закрыли дверь, отрезая путь к отступлению.
– И как вам наше гостеприимство? – поинтересовался пожилой мужчина, показавшийся мне смутно знакомым.
Не дождавшись ответа, мужчина вышел из-за стола, приблизился ко мне и, слегка поклонившись, проговорил вполне дружелюбным тоном:
– Позвольте представиться: военный министр Амнистании и доверенное лицо нарая, Малкор Громиро.
Так вот почему черты его лица показались мне знакомыми – это был отец Рэндома!
– Не стоит меня бояться, – продолжил одностороннюю беседу нар Громиро. – И не думайте, что вас причислили к военнопленным. Просто я являюсь доверенным лицом нарая, и он оказал мне честь, посвятив в подробности сложившейся ситуации. Со своей стороны хочу поблагодарить вас, юная нари, за благородство, проявленное вами в отношении моего в высшей степени вспыльчивого и несдержанного сына. Мало кто из полубогов добровольно отказывается от той власти, которую дарует божественная кровь. Вы же нашли в себе силы освободить оборотней академии от подчинения вам. И поступили весьма великодушно, отвергнув моего сына, чтобы дать ему возможность разорвать связь с вашей божественной сущностью.
Широко распахнув глаза, я слушала эту высокопарную хвалебную речь и задавалась вопросом – это он сейчас искренне говорит или тоже подвергся воздействию моей крови? Если второе, то это может оказаться весьма кстати. Да, было бы бесчестно воспользоваться чужой слабостью, однако в отношении меня не спешили проявлять честность и справедливость. А чтобы победить врага, иногда приходится перенимать его методы…
– Нар Громиро, очень рада знакомству, – произнесла я, улыбаясь как можно более искренне. – И не стоит преувеличивать мои заслуги, я всего лишь дала ему свободу выбора, зная, что такое ее отсутствие.
– Наслышан, – погрустнев, проговорил пожилой оборотень. – И возмущен до глубины души тем, что кто-то посмел держать в рабстве столь прекрасную девушку.
