Они вышли из лифта. В атриуме ученики собирались группами, перешептывались и старались говорить потише, когда мимо проходил Уилл.
У двери, ведущей в отсек, стояла охранница – Тика, кузина Элони. Увидев Уилла и Роббинс, она открыла дверь.
– Она здесь не для того, чтобы держать тебя взаперти, Уилл, – прошептала Роббинс. – Просто, чтобы ты был в безопасности. Если тебе что-то потребуется, сразу звони мне.
– Позвоню.
Уилл вошел в гостиную. Брук сидела за обеденным столом рядом с Ником, а тот сидел в кресле-каталке и его загипсованная нога была приподнята на держателе. Когда вошел Уилл, Брук вскочила. Элиза поднялась с дивана, а Аджай выбежал из своей комнаты.
Брук первой подбежала к нему и обняла крепко, как только могла. Она старалась не плакать, но это ей не удалось. Все остальные сгрудились вокруг Уилла. Даже Элиза смахнула со щеки слезу, когда ей представилась возможность обнять его.
– Черт, брателло, – проговорил Ник. – Черт, мне так жутко жаль. Даже не знаю, что сказать.
Уиллу пришлось опереться о подлокотник кресла-каталки, чтобы обняться с Ником, а Ник чуть не сломал ему ребра. Девочки быстро приготовили горячий шоколад. Аджай подбросил дров в очаг, и они уселись вокруг огня. Даже Ник перебрался с инвалидного кресла на диван.
Брук начала рассказывать, что она возвращалась из библиотеки, когда из леса вышли типы в масках. Уилл заметил боль в ее глазах и взял ее за руку.
– Остальное мы знаем, – сказал он. – Не стоит туда возвращаться.
Брук, похоже, была ему благодарна.
– Твои родители действительно были на этом самолете? – спросила она.
– Не знаю, – ответил Уилл. – Несколько дней назад – да, были. Нужно подождать. А Тодда нашли?
– Пока нет, – ответил Аджай.
– Шестерых «Рыцарей» нашли в манеже, троих – в лодочном сарае, – сказала Элиза. – И Лайла.
– Значит, еще трое пока не обнаружены, – сказал Аджай. – Включая Тодда. Ник думает, ты прав. Паладином в Амбаре был Тодд.
– О Лайле новости есть? – спросил Уилл у Аджая.
– Я поговорил с одним приятелем в медицинском центре, – сказал Аджай. – Он говорит, что Лайл на сто процентов non compos[46].
– То есть он даже не в кампусе? – переспросил Ник.
– Это значит, что он невменяем, – сказала Элиза.
– Это означает, что он поджарился, как материнская плата, – сказал Аджай. – Все предохранители сгорели. Шок, кататония, не реагирует на обращения. Такое состояние, как правило, ассоциируется с сильнейшим и, скорее всего, необратимым нервным срывом.
Уилл вспомнил события в пещере, когда он увидел лицо Лайла внутри грудной клетки виндиго. Что эта тварь забрала у Лайла? И много ли от того осталось?
– Ну, что тут скажешь, – вздохнул Ник. – Простите меня, если я достану самую маленькую на свете скрипочку и сыграю на ней что-нибудь жутко печальное
– Он все-таки человек, Ник, – сказала Элиза.
– Или был им, – уточнил Аджай. – В некотором роде.
– Он когда-то был маленьким, как все мы, – сказала Брук. – И он жил с людьми, которые его любили.
– Я слышал, что родители Лайла тоже прилетают, – сказал Аджай.
– Вот видишь, – сказала Элиза Нику. – У него есть
Это слово, похоже, вернуло Ника к мысли о тяжести потери, испытываемой Уиллом.
– Простите, – пробормотал Ник.
№ 79: НЕ ДЕЛАЙ ЧУЖУЮ БОЛЬ ИСТОЧНИКОМ СВОЕЙ РАДОСТИ.
– Лайла изуродовало чудовище из Небытия, которого он сам вызвал в пещере, – сказал Уилл и рассказал друзьям о вендиго. – Лайл мне сказал, что «шапки» его заставили приживить себе Попутчика. Я отрезал эту дрянь. Он ненавидел меня, он всех нас ненавидел, но я не думаю, что он бы пытался меня убить, если бы его не заставили.
Несколько секунд все молчали.
– Лайл еще сказал мне, что всем заправляет Лысый, – добавил Уилл. – Его зовут мистер Хоббс. Хоббс и другие «шапки» пытались меня похитить в аэропорту, в Мэдисоне.
– Что?! – воскликнул Ник.
– Господи боже, Уилл, – прошептал Аджай.
