Она не только не желала, она бы не успела: ло-Прампуша, или как его там, показался из-за янтарных стволов, он явно не собирался оставлять напарника без присмотра.
— Казарон Бурраз, — быстро сказала алатка, — вы спасали людей в Олларии, и вы дрались вместе с Робером Эпинэ… Я на вас зла, но я вам верю, зато не верю вашему казару! И вашему спутнику, между прочим, тоже, а он идет сюда.
— Вы ошибаетесь, — так же тихо и быстро поправил стервятник. — Мой казар и мой спутник умны, а в нынешние времена предать сильного союзника ради мелкой выгоды может лишь глупец.
4
Подъем на гайифский берег, не менее крутой, чем кагетский, одарил Марселя весьма сильными впечатлениями. Само собой, неприятными, однако затем все наладилось. Козлы неутомимо петляли хитрыми местными тропами, взбирались на горки, спускались, снова поднимались — и, разумеется, никакого «Зла», от которого требовалось защитить достойных участников переговоров, не попадалось. Часа через полтора Валме не то чтобы заскучал, но молчать надоело, только светский разговор в новом обществе просто так не заведешь. Виконт перебрал в уме несколько способов и наконец принялся без слов мурлыкать песенку о белом козленке.
Когда пятилетнего наследника Валмонов стали удручать музыкой, он и представить не мог, насколько эта наука облегчит жизнь, особенно личную. Милый мальчик возненавидел незатейливые мелодии, но в память они въелись намертво. Попев минут пять, Валме сделал серьезное лицо и окликнул трусившего рядом Жакну.
— Я не лучший певец, но эту песню часто поет регент. Он услышал ее в бакранском селении, но забыл спросить, о чем она.
— Это хорошая песня. — Бакран и не подумал удивиться. — Но ее поют иначе. Ее поют так.
Окажись здесь маэстро Гроссфихтенбаум или кто-то ему подобный, он сунул бы Жакну в мешок и уволок в свой театр. Голос у парня, хоть тот и старался петь негромко, был потрясающий, а уж в сочетании с внешностью!.. За Жакну хозяин любой оперы отдал бы душу, жену и лучшую шляпу, но загнать горца на подмостки смог бы разве что Бакра. Лично, а не через какую-нибудь премудрую. Самым же странным было то, что мотив несомненно походил на талигойскую детскую песенку — пусть как Котик на Эвро, но походил.
— Хотелось бы понять смысл, — заметил Валме, когда дувший в лицо ветерок унес последние ноты к Рцуку. — Мне почудилось слово «абехо»…
— Так и есть! — просиял, напомнив кого-то знакомого, Жакна. — Я пел о том, как приходит весна и расцветают деревья абехо. Это очень красиво, и становится еще лучше, когда на берег реки, очень высокий, выше того, где мы спускались, выходит девушка. Она говорит с тем, кого любит и кто сейчас далеко. Она просит Бакру сделать так, чтобы ее слова донеслись до ее любимого… Чтоб он знал, как она его любит, и делал, для чего ушел, а она его дождется и сохранит их любовь.
— Очень правильно, — согласился Марсель. — Ваши женщины умны, они умеют отпускать мужчин.
— Они привыкли, — кивнул певец. — Моя сестра познала мужа лишь по воле Бакры. Теперь ее ждет посох премудрой.
— Это как? — живо заинтересовался Марсель. — Я про премудрость… Она связана не только с высшей… с волей Бакры, но и с, гм, познанием мужа?
— Тропы Бакры знает лишь сам Бакра. — Горец говорил спокойно и охотно; еще немного, и можно переходить к чему-нибудь занимательному, а может быть, и полезному. — Девочку отдают в дом мужа, но не мужу.
— Это мне уже объяснили, — пришпорил разговор Валме, узнавший о горском обычае и выходках Ворона от Коннера. Хорошее тогда было время и война веселая, не то что теперь!
— Мужа сестры убили прежде, чем он… — Бакран задумался, явно подбирая талигойские слова, потом погладил своего скакуна и нашелся: — Он не успел покрыть жену, и она ждала, когда Бакра подарит ей непустую ночь. Многие ждут, но ей Бакра явил особую милость…
— Регент? — догадался Марсель. — Правда, тогда он был Прымпердором…
— Он дал нам все и только женщину оставил пустой. В этом есть смысл, и премудрая его разглядела. Бакра пожелал вывести нас из пыли, и стало так, как нужно. Значит, ему нужно, чтобы сестра не качала колыбель. Значит, к ней входил не мой брат, а посланец Бакры. Зачем? Дать ей мудрость, которой еще не знали.
Подвернувшийся обрывчик очень кстати прервал разговор, дав Марселю время для размышлений. Бакранскую вдову было ужасно жаль. Рокэ заморочил бедняжке голову и пропал… Ему не впервой: Клелию во второй раз он вовсе не заметил, хотя не заметить столь чудовищное платьице нужно суметь. Ничего, толстенькую бордонку выдадут замуж за какого-нибудь дожа, и худо будет уже ему. Еще бы не худо, если тебя каждую ночь будут сравнивать с Алвой, да не с настоящим, а с придуманным. Страстно влюбленным и осчастливленным ласками твоей жены, которая сейчас едва ворочается…
