леди, а не лорд. К тому же вчера мне приспичило вымыть голову, а сушиться, кроме как всё у той же печки, было негде. В результате сегодня я была лохматее обычного. Кабан, замечу, не возражал. Понимаю: этому, чем сильнее я смахиваю на чучело, тем милее — больше уверенности в светлом будущем с прекрасной леди Сейсиль. Ну-ну…
— Что встал? Топай к алтарю и жди, — послышалось желчное из-за спины.
— Слушаюсь, ваша светлость!
— И чтоб никаких фокусов!
О! О главном фокусе он и не подозревает…
Фей, с каскадом сияющих локонов, в платье цвета слоновой кости с длинным шлейфом, появился тогда, когда храмовник уже успел заскучать, а мы с сабельниками притомились топтаться с ноги на ногу на алом ковре у алтаря.
Очерченный светом силуэт в открытых дверях Храма возник как видение, сошедшее с небес. Ух ты! Он и вправду парень? Вроде да… Но я бы смотрелась бледнее.
Кабан оживился настолько, что предложил вельможную длань, дабы проводить фея к алтарю. Светлая грёза под невесомой вуалью благосклонно кивнула и, протянув ручку в кружевной перчатке, поплыла в заданном направлении, то есть к нам. Священник с сомнением покосился на меня, очевидно, достойной парой этой небесной красавице лохматый недоросль не казался. Сабельники вытаращились на фея, один, забыв, где находится, вообще присвистнул, выражая восторг.
Фей невозмутимо застыл рядом со мной.
— Мы собрались здесь, чтобы связать судьбы… — начал храмовник.
— Отец, зовите нас брачующимися, — нежным голосом перебил фей. — В моём роду говорить «жених» и «невеста» — считается дурной приметой.
Храмовник запнулся. Посмотрел на фея, вздохнул…
— Мы собрались здесь, чтобы связать пред лицом Небесного Владыки нерушимыми узами эту пару. Перед вами двое прекрасных юных брачующихся — Тьери Эл’Сиран и Сейсиль Эл’Винсерт. Если кто-то знает причины, по которым данная пара не может вступить в освящённый небесами союз, пусть назовёт их сейчас или же хранит молчание до гроба!
И замолчал.
Сердце ухнуло в пятки… Вдруг кто-то знает мой секрет? Или секрет Сейсиля? И сейчас ка-ак выдаст!
Но было тихо.
Храмовник, подождав ещё минуту или две, продолжил:
— Прежде чем задать главный вопрос, напомню вам об обязанностях супругов пред лицом Небесного Владыки и людьми. Вы должны…
Ох, неужто мы нарвались на любителя поговорить? Я ж сейчас, даром что по статусу парень, в обморок от волнения шлёпнусь! В глазах уже всё плывёт… Или послушать и насладиться? Всё же моя свадьба, другой не светит.
Да, выбираю позитив!
— Тьери Эл’Сиран, будешь ли ты чтить и любить свою Небесным Владыкой данную половину, оставаться с ней в горе и радости, в болезни и здравии?
Что, уже? Ух ты, как Кабан меня взглядом сверлит!
— Да, обещаю.
— Сейсиль Эл’Винсерт, будешь ли…
— Да, клянусь! — не дожидаясь конца тирады, возвестил фей.
— Объявляю вас мужем и женой. Поцелуйтесь перед лицом Владыки Небесного, что станет залогом счастливого супружества!
Ну, наверное, особо усердствовать не стоит. И вообще неудобно — хоть у моих сапог и каблуки, а Сейсиль, наоборот, без них, всё равно смотреться будем весело. Так что сейчас — из разумных соображений и чтобы не спугнуть преждевременно Кабана — изобразим состыковку двух селёдок.
Фей всё же успел шепнуть мне: «Люблю!» — разом подняв настроение.
— Свидетели, желающие расписаться в храмовой книге, подойдите!
Ну, что первым могут быть сами Длани, я предполагала. Но того, что случится дальше, не ждала. От одной из колонн в глубине Храма отделилась тёмная фигура и направилась к нам.
Кабан не ждал тоже… Во всяком случае, после казуса с коноплёй я его таким — с открытым ртом, растерянным и злым — не видела ни разу.
— Герцог Эл’Дрэго! Что вы здесь делаете?
— Зашёл помолиться и оказался очевидцем интересной сцены. Не возражаете, если стану вторым свидетелем? Кстати, кого вы вели к алтарю? Вроде бы у вас нет дочери? — выдал Коршун и стал с интересом разглядывать невозмутимого и прекрасного Сейсиля.
