Ух ты, каков укол! Сразу и в возраст ткнул, и в сомнительные намерения. Но свадьба, определённо, удалась! У меня в свидетелях — два герцога!
— Выдаю замуж протеже.
Как удачно Кабан сформулировал! Теперь Коршун сможет под присягой заявить, что своими ушами слышал от герцога Эл’Денота, что тот сознательно и добровольно выдал воспитанницу замуж. И не важно, что имелся в виду совсем другой человек. Невеста-то тут по факту я?
— Прелестная леди. Познакомите? Хотя сейчас некогда, дела… Кстати, герцог, вроде бы к вам в особняк прибыли гости.
— Гости? Я никого не жду.
Коршун иронично пожал плечами, мол, что услышал, то и передал. Потом чуть поклонился:
— Долг свидетеля я исполнил. Поздравляю молодых со свадьбой. И откланиваюсь, обязанности не ждут.
Не дожидаясь ответа от Кабана, развернулся и двинулся прочь.
Мы скромно молчали.
Но чем и зачем это было?
Однако явление вельможного хищника принесло плоды — Кабан забеспокоился, и это было нам на руку. Потому что прежде вставал вопрос: что делать, если он захочет забрать Сейсиля в особняк, имея далеко идущие планы на предстоящую ночь? Но если прибыли неведомо какие гости, о которых Коршун говорит с довольной усмешкой, то осторожные Длани должны сначала выяснить обстановку, а потом уж звать к себе драгоценную красавицу… Интересно, такое сам герцог Эл’Дрэго придумал или тётя Анель помогла?
— Дорогая, — обратился Кабан к скромно сложившему ручки стоящему в сторонке Сейсилю, — езжай пока домой, собери вещи. Я за тобой пришлю.
— А мне что делать? — решила подать я голос.
— Ты завтра же отбудешь в Керемен.
Хлюпнув носом, кивнула. Для печали тут нет причин, будь всё взаправду, мне бы сказочно повезло — за полгода работы получить целое поместье и право носить берет в придачу!
Но у меня ещё есть целый сегодняшний вечер. Посмотрим, кто посетил особняк и нельзя ли поучаствовать в приёме гостей. Есть у меня одна мысль, кто это может быть…
Я угадала.
На опальные Длани наехал Храм. И к моменту нашего возвращения в особняк храмовые дознаватели опросили уже и прислугу, и сабельников. Ибо по порядочным домам призраки не шастают!
Полученные ответы храмовников не удовлетворили.
— Как Владычица померла — так по ночам выть стало, — сообщили хором горничные. — Просто ужас, стенает, словно заблудшая душа. А днём тихо, только ночью воет, да.
И тут же добавили, что хоть их за это и бранят, все теперь спят с зажжёнными свечами, потому что страшно — вдруг синий череп прилетит?
Кстати, то, что прислуга фитилит по ночам свет, я выяснила давно, ещё когда расследовала историю с перерасходом свечей, но ябедничать не стала. В конце концов, сама внесла немалую лепту в здешнюю мифологию и собрание кошмариков.
Естественно, храмовники пожелали узнать во всех подробностях, что это за синий череп? И к возвращению их светлости им рассказали, подробно и красочно. Причём кивали даже сабельники, которые после многократных обсуждений за бутылкой таинственных происшествий в доме герцога были уже уверены, что лично встречали чудище в виде гигантского пса из преисподней и обратили его в бегство!
— Мы хотели бы обыскать дом с целью обнаружения предметов чернокнижия и запрещённых культов! — сообщил Кабану, поджав губы, старший из храмовников.
И попробуй откажись! Хотя Кабан же уверен, что ничего такого у него и близко нет… так что согласится. Угу, четырьмя копытами в вырытую доброжелателями яму!
— Пожалуйста, осматривайте. Готов оказать всемерное содействие…
Надо ли говорить, что первым делом процессию храмовников, в хвост которой пристроилась прислуга, понесло прямо к герцогскому кабинету? Мерзьен семенил рядом с хозяином, я, само собой, увязалась следом.
Когда храмовник указал пальцем на дверь кабинета, Кабан забеспокоился.
Когда, войдя, пара храмовых дознавателей уверенно направилась к столу и один ткнул пальцем в пасть мопса, а другой сунулся под столешницу за ключом, — занервничал не на шутку.
А когда старший храмовник выдвинул центральный ящик, сотворил отвращающий зло жест и извлёк знакомую крамольную книженцию, — просто
