никак не удавалось подобраться достаточно близко для точного прыжка. Мы неслись через лагерь, расталкивая беснующийся лесной народ, но почти никто не обращал на нас внимания. По сравнению с тем, что творили мои хмельные подданные, наши с дроу игры были самой невинной шалостью.
– Не поймаешь! – хохотала Ашера на бегу. – Обожаю, когда ты так сердишься!
Я и правда понемногу начинал выходить из себя. Узкая спина моей супруги, облаченной в темную кожу, мелькала между деревьями передо мной, и она, казалось, могла бежать так вечно. В отличие от меня – зеленая полоска стремительно таяла, а дыхание становилось все тяжелее. Мы отдалились от лагеря уже на несколько сотен метров, и я начинал подумывать о том, чтобы залепить Ашере в спину оглушающее заклятие, когда она неожиданно растаяла в воздухе.
Невидимость. Разумеется, куда же без нее. Хотелось надеяться, что в этот раз дроу обойдется без рукоприкладства. Я поморщился, вспоминая прошлую ночь. Кто знает, что взбредет в безумную голову Ашеры. Во всем, что не касалось тактики и стратегии, она была не слишком… адекватна. А драться, пожалуй, любила не меньше, чем… в общем, я бы ничему не удивился. Но, к счастью, ее игривое настроение необязательно подразумевало членовредительство.
– Здесь действительно холодно, – замурлыкала она из ниоткуда. – И, если я замерзну, ты будешь виноват.
Кожаные перчатки без пальцев, принадлежавшие дроу, вдруг возникли в паре шагов передо мной и, немного повисев воздухе, свалились на землю.
– У меня уже мурашки по коже, – пожаловалась дроу, поочередно выбрасывая из невидимости свое снаряжение. – Не заставляй жену ждать!
Ашера демонстративно снимала с себя один предмет за другим, но каждый раз шорох опускавшейся на траву вещи раздавался у меня за спиной. Сабли, потом броня и, наконец, сапоги были разбросаны по крохотной полянке в течение минуты. Значит, так? Умение уходить в инвиз могло обмануть зрение и даже слух, но и оставшихся чувств мне хватит с лихвой. Улыбнувшись, я стащил с руки перчатку и аккуратно прикоснулся к обручальному кольцу. Бонусы и циферки? Ерунда.
Молниеносный прыжок вбок, и вот я уже крепко прижимаю обнаженное тело Ашеры к земле. Она делает вид, что сопротивляется – или действительно сопротивляется, но это не имеет значения. Я сильнее. Когда я начинаю целовать ее в шею, дроу коротко вскрикивает и впивается ногтями мне в спину. Не помню, чтобы я снимал броню, но ее уже нет. Ничего, так даже лучше, правильнее. Боль. Недорогая плата за то, что идет за ней следом. Тьма из подземелья Арсенала, Анвер, Черная Печать, завтрашний день – все исчезает. Остаемся только мы. Не понимаю, как она еще может что-то говорить, но она все-таки находит в себе силы оттолкнуть меня и спросить:
– Как? Как ты нашел? Я невидима!
Это неправда. Она ли отключила умение, или оно отключилось само? Может быть, я просто могу видеть ее как-то
Я не отвечаю. Биение сердца. Ее. Моего. Или это барабаны?
Прошло несколько часов. Или несколько минут. Для меня и Ашеры время потеряло всякий смысл. Так же, как и в прошлый раз. Каждому из нас было от чего прятаться в объятиях друг друга, и мы снова сблизились. До полного слияния, до невозможности. Она и я. Поток, в котором в равной пропорции смешались боль и страх дроу и темная пустота, заполнявшая меня до краев. Нас охватила страсть – чистая, незамутненная, не знающая лжи и сомнений. В поцелуях Ашеры и ее горячем дыхании было больше правды, чем во всех ее словах. И я верил.
Когда все закончилось, мы еще какое-то время лежали рядом, не в силах оторваться друг от друга. Почувствовав, как дрожат плечи девушки, я поплотнее укутал ее плащом, но это не помогло. Ашера плакала.
– Не хочу завтра, – шептала она, пытаясь спрятать лицо у меня на груди. – Не хочу. Если у нас не получится, я просто сойду с ума. Почему здесь нельзя умереть? В смысле – совсем умереть. Если бы я могла, я бы убила себя… и тебя – только чтобы мы не достались им.
– Прекрати. – Я кончиками пальцев стер с лица дроу слезы. – Убивать нам завтра придется много, это правда. Но тебя я убить не дам.
– Пообещай. – Ашера умоляюще посмотрела на меня. – Делай со мной все, что хочешь, только не отдавай им.
– Обещаю, – улыбнулся я. – В крайнем случае, попрошусь жить к тебе в клетку. Я не буду занимать много места.
– Клетка, – печально выдохнула дроу. – Это же все равно тюрьма – даже с тобой рядом. Я так не смогу. Смешно как-то выходит. Я думала – это я сильная, а получается совсем наоборот. Расплакалась, как маленькая. А вот ты не такой. Даже если тебя запереть – ничего не изменится. Все, что тебе нужно, ты носишь с собой, вот здесь. – Она положила ладонь мне на грудь. – И рано или поздно ты все равно убежишь. А я… я там окончательно съеду с катушек.
Мне нечего было ей ответить. Безумно хотелось как-то отшутиться, убедить Ашеру в том, что на самом деле все не так плохо, что даже поражение в завтрашней схватке не грозит нам ничем особенным, но любые слова сейчас сделали бы только хуже. Я не мог понять ее, но тоска и ужас, с которыми она говорила о возможном плене, казались более чем осязаемыми. Для дроу свобода была всем, за что стоило сражаться. Я же хотел драться просто потому, что устал убегать. Но теперь у меня появилась причина не только вступить в бой, но и непременно его выиграть. Завтра. А сейчас я хотел только одного.
