сам он громовым голосом бодро затянул религиозный гимн, протягивая к ним руки:
– «Господь, Господь, о царь царей, припасть к Тебе спешим скорей, Тебе единому мы служим, Твоей лишь воле мы послушны…»
Охранники приковали Коттона к скамье и заперли камеру, а Дэвис и еще полдюжины вооруженных агентов, имевших при себе, помимо всего прочего, даже подсумки с противогазами, расселись на скамьях по обе стороны от заключенного. На откуп случаю никто ничего не оставлял.
Двигатель взревел, Коттон перестал распевать, и автомобиль тронулся. Рация на волне ФБР что-то проорала, подтверждая отъезд, завыли сирены сопровождающих машин. Коттон притулился к толстой проволочной сетке и уставился на Дэвис.
– И послал послов по всему колену Манассиину, и оно вызвалось идти за ним…
– Даже Господь брал выходной от религии, Ричард.
Тот ухмыльнулся:
– Всевидящее око Господа зрит на вас, агент Дэвис. – Он оглядел остальных сидящих перед ним охранников. – Мне говорили, что до суда я буду в Чикаго.
– Чтобы обеспечить секретность операции, подобные обсуждения исключаются.
– Вы что, хотите разозлить меня, агент Дэвис? Я не обязан сотрудничать с обвинением. Я могу сильно затянуть судебное разбирательство, вы этого хотите?
Дэвис посмотрела на него:
– Вы не сможете сдержаться и не признаться, Коттон. Вы хотите взять на себя ответственность за взрывы, а мы не можем заставить вас заткнуться, даже если нам этого захочется.
Коттон улыбнулся:
– А я говорю вам, кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую.
Дэвис посмотрела на агентов в шлемах, сидевших напротив нее.
– Черт, долгая же поездочка нам предстоит…
Спустя два часа Дэвис увидела, как Коттон проснулся, словно от толчка. Он огляделся по сторонам, очевидно не понимая, где находится, а потом закричал сквозь сетку:
– Почему мы до сих пор едем? – Его цепи зазвенели. – Который час?
– Спите дальше, Коттон.
Заключенный явно занервничал, и Дэвис с удовольствием смотрела на эту пусть маленькую, но ее личную победу.
– Мы должны были уже доехать до Стейтвилла[66]. Куда вы меня везете?
– В никуда. Причем в буквальном смысле. Я везу вас в настоящую глухомань.
Коттон стиснул челюсти, прижался лицом к сетке и заорал:
– Вы не имеете права! Я должен быть в Стейтвилле!
– Правда? И кому вы это должны?
– Это было условием моего сотрудничества со следствием! Вы нарушаете гарантии, данные мне за признание вины.
– Я вам никаких гарантий не давала.
– Вы подчиняетесь приказам федерального обвинителя.
Дэвис пожала плечами, с большой радостью наблюдая за его замешательством.
– Ну, если вы с ним встретитесь, непременно об этом скажете.
Сквозь гул мотора до них донесся монотонный рев реактивного двигателя. Коттон поднял глаза к потолку:
– Вы действуете не по правилам.
– Странно, что правила вдруг стали важны для террориста.
Автозак снизил скорость и повернул, заставив всех завалиться набок.
– Не знаю, что вы затеяли, Дэвис, но вы рискуете тем, что я откажусь сотрудничать с судом.
– Я это учту.
Остальные агенты заухмылялись, радуясь тому, что Коттона поставили на место.
– Из-за вашего поведения судебный процесс сильно затянется, а его стоимость увеличится.
– Несомненно.
Коттона явно беспокоила уверенность Дэвис, но тут автозак начал тормозить. Дениз улыбнулась:
– Похоже, мы приехали.
– Куда?
Вместо ответа она отвернулась. Фургон остановился, бронированные двери почти сразу открылись, и агенты полезли наружу. Сама Дениз тоже вышла и
