войско идет вперед по-настоящему, на это нельзя не обратить внимание.
— А почему ты не сказал мне этого на пути от нас к их лагерю? — слегка прищурившись, спросила Летти.
Этот легкий прищур, неизменно предвещающий убийство, Балуру всегда казался обворожительным.
— Э-э, ну… в общем, я думал, тебе не понравится та часть плана, где я посоветовал Чуде предать нас.
— Посоветовал что?!
Летти выглядела так, будто ее неминуемый взрыв устыдит десяток Пастей преисподней со всеми их попытками буйно извергнуться.
Балур глядел то на Билла, то на Чуду и размышлял, кого убить первым.
— Но ведь сработало! — возопил Билл, изо всех сил изображая праведное возмущение незаслуженной обидой. — Мы все здесь, живые. А драконы — мертвые. Вспомните об этом перед тем, как осуждать меня!
Балур поскреб темя.
— Ну ладно. Будь же объясняющим мне, зачем ты сказал Чуде предавать нас. А ты, Чуда, будь объясняющей, зачем ты предавала нас.
Чуда решительно и честно посмотрела ему в глаза.
— Я поступила так по приказу Билла.
— Он суть приказал тебе идти и делать себя торговкой, — огрызнулся Балур. — Тебе не было невозможно сказать ему «нет», и ты думала про «нет». Потом он суть говорит тебе только прикидываться торговкой, а на самом деле предавать нас, и вдруг ты не думаешь про «нет»?
Наконец-то Чуда потупилась. Затем глянула зло на ящера, вынудившего ее признаться.
— Он сказал, что это позволит мне изучить их вблизи. И поможет ему спасти всех.
— И это спасло! — вставил Билл.
— На этом поле — десять тысяч мертвецов! — крикнула ему Чуда.
— И пятьдесят тысяч живых, — сказал он, решив быть столь же упрямым, как она. — С таким счетом моя совесть легче перышка.
— Ты осел, я думала, это благородное самопожертвование! Ты отдаешь свою жизнь в обмен на жизни всех остальных!
— Ты слушала меня хоть немного? — возопил он, воздев руки к небу. — Ты всерьез считаешь, что Консорциум позволил бы уйти хоть кому-то из нашего войска? Даже если драконы по непонятному капризу и решили бы отпустить народ, мы обрекли бы долину на бесконечные годы насилия и гнета. Драконы должны были умереть. И вот они мертвы. Не хочу хвастаться, но мертвы они из-за моего плана! Который сработал!
Балур подумал, что Билл недоговаривает.
— Ладно, — согласился ящер. — Ее я понимаю. А вот тебя — нет.
— Мне было нужно разозлить их, выманить из логова, — объяснил Билл, с преувеличенной четкостью выговаривая слова, притом нарочито медленно, что Балур, честно говоря, нашел очень невежливым. — Мне нужно было, чтобы они показали себя. Потому я сказал Чуде, что ее, скорее всего, схватят и потащат к драконам. И я попросил ее в этом случае передать все мои оскорбления в адрес драконов. А когда она услышит звуки битвы, сообщить, что я краду золото.
Чуда кивнула и выговорила уже с меньшей злостью:
— Так и в самом деле случилось.
Билл кивнул в подтверждение очевидного.
— И это было идеально, потому что мы с Летти весь день рассказывали про фургоны с казной, в которых на самом деле свинец.
Балур поднял руку. В его голове картина все еще не сложилась.
— Ты суть придумал так, чтобы драконы нарочно кинулись на фургоны?
— Э-э, хм, — изрек Билл, чья самоуверенность слегка поблекла.
— Именно на этом месте я ему вломила, — меланхолично сообщила Летти. — Потому что да. Ничего не сказав, он заставил меня лезть на фургон, хотя знал, что на меня кинутся пять драконов.
— Ну, я ожидал твоих возражений и по этой части плана, — пояснил Билл. — Но я посчитал, что ты прямиком двинешь к безопасности в рядах своей армии, а не бросишься во вражеский тыл.
— О да, конечно, каждый вор только и хочет оказаться в гуще безнадежной битвы, — заметила Летти, картинно закатив глаза.
— В общем, драконы нас развернули, так что все вышло неплохо.
— Не заставляй меня снова надирать тебе задницу.
У Балура заболела голова.
— И зачем тебе суть ехать назад, к нам? — спросил он.
Билл нетерпеливо тряхнул головой, будто поражаясь тому, что до кого-то еще не дошло.
— Чтобы все увидели, как драконы пышут огнем на фургоны!
— Ты хотел, чтобы все увидели твою смерть?
