легкую прогулку. Уйдя из зоны прямой видимости приближающихся загонщиков, Праведников изо всех сил побежал к углу четвертого энергоблока, где как он помнил по схеме Петровича, находится вход в подземные коммуникации. Внезапно перед ним из пустоты возник мерцающий энергетический овал, заслонив нужный проем.
«Откуда киношники знают, как выглядят телепорты»? – успел удивиться сталкер, когда через эту новую дверь один за другим вышли три верзилы в экзоскелетах.
Человеку, перенесшемуся в пространстве, все-таки нужно мгновение, чтобы сориентироваться на новом месте. Этим и воспользовался Меткий, не дав сектантам реализовать численное и огневое преимущество – он бил очередями по пять патронов в лицо каждому вновь прибывшему. Пуленепробиваемое стекло хорошего шлема может выдержать попадание двух-трех пуль практически в упор, но не более. Перезаряжаясь, сталкер заглянул за телепорт, но нет: зазора, чтобы проскочить внутрь, не было.
Оставалось только удирать на противоположную сторону к машинному залу, где находилось с полдюжины подъездов, но стоило Меткому высунуть нос за угол, как пришлось срочно ретироваться. Здесь к нему тоже спешила толпа фанатиков, которые на бегу открыли огонь наудачу, ведь расстояние не превышало пятидесяти метров.
– В угол они меня загнали, возможные пути отхода перекрыли. За какой бы непробиваемый бетонный блок я ни спрятался – сначала накроют из подствольников, затем подползут и тупо закидают ручными гранатами, – сам себе описал сталкер дальнейший ход событий.
В отчаянии взглянув наверх (лезть туда по лестнице все равно слишком долго), Меткий заметил появившегося на крыше сектанта. По привычке вскинув ствол, он отправил короткой очередью фанатика вниз на встречу с землей и шагнул в портал. Сталкер не стал изнурять себя сомнениями на тему, куда приведет эта в прямом смысле кривая дорожка. Щемящее чувство опасности выло сиреной, предупреждая об очевидной западне, но стремительно стягивающееся кольцо врагов заставляло использовать любой вариант, отсрочивающий неизбежную смерть. Конечно, как любил многозначительно шутить в свое время майор Кашников из их разведбата, «экспромт хорош, когда он подготовлен», но сейчас времени хватало только на импровизацию.
Однако противник, не раз и не два обжегшись с нестандартным сталкером, похоже, в отличие от него самого, сомневался даже в старых верных рецептах. Как иначе объяснить внезапное появление телепорта? И без него у сектантов был избыточный перевес в силе, зачем им понадобилось все усложнять? Или у этих любителей шахмат все предусмотрено? В общем, Меткий шагнул, ожидая, что попадет из огня да в полымя, так как играя с шулерами, бесполезно надеяться на честную игру. Не подвели, гаденыши.
Телепорт, через который он только что переместился, моментально стал односторонним. Наверное, сейчас кто-то чрезвычайно довольный собой, сидя за пультом оператора, вопил что-то вроде «допрыгался!!!» – ведь сталкер оказался не где-нибудь, а на поперечной балке под крышей первого энергоблока, разрушенного при аварии. С другой стороны, стремление разыграть до верного не раз заставляло людей забыть древнюю мудрость «лучшее – враг хорошего». Могли же ведь, потеряв пять-десять фанатиков, добить прижатого к стене Меткого, но нет, решили сыграть красиво.
Пульс сталкера, подскочивший еще в тот момент, когда он шагнул в неизвестность, теперь просто зашкаливал от адреналина. Нужно убираться отсюда! До точки невозврата, которую ему обеспечит радиационный фон «Копейки», максимум полторы минуты. Там, где обычный человек впадает в состояние парализующего дистресса, у подготовленного все движения, наоборот, становятся стремительными. Меткий закрепил за металлоконструкцию и сбросил вниз фал. Не дожидаясь, пока полностью размотается бухта, подцепил лебедку для ускоренного спуска, защелкнул карабин и прыгнул с балки. Десять секунд!
На месте активной зоны реактора – пустое пространство и переплетение изогнутых обрывков труб, свисающих с его вставшей почти вертикально верхней крышки. Вот там справа, помнится, должен быть проход, уводящий в подреакторные помещения. Касание ногами поверхности, одним движением отсоединился и теперь бегом! Двадцать секунд!
«Резче, Слава, резче!»
То здесь, то там виднеются обломки, бывшие когда-то частью активной зоны реактора. Попадаются также фрагменты тепловыделяющих сборок, ТВЭЛов и непосредственно топливные таблетки собственной персоной. Бег по развалинам напоминает слалом, не дай Боже оступиться! Меткий неплохо помнил, где находятся парораспределительный коридор и бассейн-барботер, главное, чтобы ничего кардинально не поменялось за прошедшие три года. Тридцать секунд!
Прежний проход завален обломками, будь прокляты сектанты и их хозяева! Назад к реактору, его нижняя крышка частично разрушена и там тоже может быть лазейка. Есть! Сорок секунд!
То тут, то там попадаются застывшие потоки коричневого или зловеще черного цвета, напоминающие по виду лаву – свидетельства того, какие температуры и силы бушевали здесь в свое время. Матовая поверхность одних схожа с керамикой, другие ближе к пемзе. Отшельник как-то объяснял Праведникову, что количество продуктов деления примерно вдвое превышает число разделившихся ядер, что и приводит к радиационному распуханию ядерного топлива, то есть росту объема с образованием пор, заполненных газообразными продуктами деления. Один вид этой лавы, излучающей смерть, может заставить сведущего человека, оказавшегося волею судеб рядом, покрыться холодным потом.
Пятьдесят секунд и три миллиарда микрорентген на счетчике! Бегом, не сбавлять темп! Поток привел к проплавленной в бетоне дыре, прыжок в неизвестность – и приземление в очередном туннеле. Легкие заходятся от беготни по радиоактивному лабиринту, но выхода все нет. Местами виднеются
