– Какое еще путешествие?
– Я думал, ты знаешь… Раз-два-три… На «Фодиаторе». Мы его собрали. Наконец.
– Но он же его просто для выставки делал!
– Не для выставки. А для своих целей. Он хочет как можно скорее отправиться на поиски твоей мамы. Раз-два-три…
Екатерина совершенно обмякла в руках Алексея. Такого поворота она не ожидала. Она была уверена, что папенька просто развлекается в своем гараже. А он, оказывается, всерьез готовился к решающей, переворачивающей жизнь поездке!
– Но как же… Я думала, он совсем ее забыл… У него же трон! Государственные дела!
Алексей держал ее, как тряпичную куклу. У Екатерины разом отказали все мышцы.
– Ах ты, елки! Катя! Ты мне совсем не помогаешь! Опять на твою туфлю взгромоздился. Раз-два-три… Вообще-то он надеется передать трон тебе, если ты до своего двадцатишестилетия выйдешь замуж.
Екатерина нервно рассмеялась.
– Замуж? За кого? Тебя же он пригласил с собой! Остается один только подлец Вяземский!
– Согласен. Видно, поэтому Николай Константинович и не посвящал тебя в свои планы – не хотел, чтобы ты чувствовала себя обязанной выходить замуж за графа. Я-то рассказал только потому, что ты сама спросила.
Помолчали, автоматически продолжая вращаться в танце. Только Алексей бубнил под нос «раз-два-три» и еще «ах, елки», врезаясь спиной в кого-либо из гостей, образовавших живой круг вокруг них.
– Где же он будет ее искать?
– Везде, – просто ответил Алексей. – По всему миру. Поэтому ему и нужна была машина, которая не только ездит, но еще и плавает, и летает.
– А на что же вы будете жить?
– У него сразу после отставки пойдет пенсия, а я продал ВАЗЗу патенты на парочку моих изобретений – швабру подметалку-подмывалку, разумную кормушку для домашних животных – и слегка обогатился… Раз-два-три – фух, возвращаю тебя на место!.. Так что мы с ним будем вольными птицами.
Вальс закончился. Напоследок стокилограммовая «вольная птица» еще раз перепутала ножку принцессы с паркетом. Но принцесса не чувствовала боли. Сообщение Алексея произвело сумятицу в ее голове. Похоже, поездка в Лондон отменялась.
– А теперь, друзьяшки мои, – провозгласил Головастиков, – граф Вяземский составит пару великой княжне! Ведь так? – уточнил он у нее вполголоса и преисполнился самодовольства, получив утвердительный кивок.
Вяземский был сегодня каким-то особенно… змеевидным, что ли. Фрак плотно облегал его гибкое худосочное тельце, длинные тонкие ноги выделывали невероятные па, вытянутые мелированные пряди блестели в свете софитов. Теперь уже Екатерина казалась неповоротливым слоненком на фоне этого поднаторевшего в танцах светского льва. Он скользил по паркету, искренне наслаждаясь вальсом – точнее, его усложненной версией с дополнительным подкручиванием и подверчиванием, которую в Смольном институте, где училась Екатерина, не проходили.
– Граф, постойте, постойте! – попробовала она умерить его танцевальный пыл. – У меня уже морская болезнь от ваших кунштюков начинается.
Хотя, скорее всего, подташнивало ее от невеселой мысли: а не должна ли она ради папеньки остаться на родине, тихо-мирно выйти замуж за дурака Вяземского и отпустить отца, добросовестно просидевшего двадцать с лишним лет в позолоченной клетке, на поиски любви всей его жизни?
Папенька стоял в отдалении от праздничной толпы. Екатерина поймала его взгляд – добрый и, как всегда, немного грустный.
Он многое сделал для страны.
И еще больше сделал для своей дочери.
Он заслужил это путешествие.
– Роберт, ну вы сегодня в ударе, – с неудовольствием сказала принцесса, когда скорость их кружения возросла с уровня «детская игрушка-юла» до уровня «миссурийский торнадо».
– Не могу удержаться, Екатерина, не могу удержаться! – И граф по-чечеточному прищелкнул каблуками, внеся в традиционный вальс неожиданный новаторский элемент.
– Чему же вы так радуетесь? – раздраженно спросила великая княжна, думая о том, что вот, судя по всему, с этим пустоголовым изысканным созданием ей и придется мириться до конца жизни. И никакого Генри. Только повеса Вяземский. Который ни капельки не сможет ей помочь в управлении государством. А вот как потратить миллион – сразу придумает.
– Я тут пошептался с Мелиссой Карловной, – заговорщицким тоном сообщил граф, приближая к своей надушенной цыплячьей шее Екатерину, – и она мне пообещала посольство во Франции, если я от вас отстану!
– Погодите, – запуталась в собственном подоле великая княжна, – я что-то не пойму.
– Ай! Екатерина, вы наступили мне на ногу. Что же тут непонятного: Мелисса Карловна желает вам счастья, она видит – и я с ней полностью согласен, – что Алексей Попович подходит вам идеально. Вот она и предложила мне снять свою кандидатуру с конкурса в обмен на заветный Париж. Так что, ваше высочество, лучше не называйте сегодня мое имя – ваш покорный слуга самоликвидируется. Тю-тю! Оревуар!
