— Нет, — и неопределенно добавил: — Бизнес.
— Мы с вами коллеги, значит. У меня тоже бизнес, петрушечный. Ну, помните, я вам рассказывала. Но вернемся к нашим занятиям. Мне кажется, что гребень был железный… железные предметы в таких случаях лучше работают… возьмите вилку, попробуйте ею. Надеюсь, ему будет приятно.
— «Ему»?
— Это же книга-мальчик, вы и этого не видите?
— Мальчик-мазохист? Что-то мне не хочется до него дотрагиваться, даже вилкой.
Я нахмурилась.
— Послушайте, Кайлеан Георгиевич. Книги такими не рождаются. И не становятся в силу порочности характера. Некоторые характерные черты появляются у них только после того, как с ними поработают люди. Это в результате чародейских манипуляций книга начинает требовать специфическую плату за информацию. К данному факту следует относиться с пониманием, а к зачарованным книгам — с явным уважением и безусловным сочувствием. И поверьте мне, этот фолиант еще не самый капризный. Просто ему нравится быть на грани. А вот в спецхране Бодлианской библиотеки хранится одно чернокнижное издание (год издания — до Сноудона), обложка которого выполнена из человеческой кожи — дело житейское, один чародей победил другого. Прямо по центру обложки красуется сосок. Обычный мужской сосок. Угадайте, что нужно сделать, чтобы книга открылась?
Лицо Кайлеана оставалось бесстрастным, но встал он поспешно.
— Не продолжайте. Я пошел за вилкой, — пробормотал он и вышел. А когда вернулся, сообщил: — Вернусь домой — подниму зарплату своему библиотекарю.
С той книгой нам повезло, основной текст не был запрятан глубоко и довольно скоро проявился над видимыми ложными строчками. Потом везло еще несколько раз. Но так выходило не всегда. С телефонным справочником Нижнего Новгорода за 1986 год справиться не удалось.
— Тут важны буквы «о», — втолковывала я Кайлеану. — В них ключ. Возложите руки на текст, закройте глаза и представляйте себе поверхность воды. Любую. Хоть большую лужу, здесь не важна глубина, важна только поверхность. Потом вообразите, как на эту поверхность падают крошечные дождинки, и от их падения водяная гладь покрывается такими же крошечными следами, похожими на буковки «о». А теперь, Ваше Высочество, эти буковки «о» должны притянуться к вашим ладоням, как железные опилки к магниту. Будет немного жечь, как от мелких ожогов, но это быстро пройдет. Когда ваши ладони отяжелеют, начинайте водить ими над книгой — круговыми движениями, по часовой стрелке. Сначала буквы «о» начнут падать обратно и становиться в новом порядке, а затем все буквы в книге поменяются
местами, выстроятся в ровные строки, и сложится истинный текст.
Но сколько Кайлеан ни бился, ему не удалось стронуть с места ни единой буквы.
По-моему, его это изрядно разозлило.
А вот! Не все так просто.
— Эх! — с чувством сказала я. — Если б только у меня были человеческие руки! Для меня-то это не слишком сложное действие, я такое уже сто раз проделывала. Я ж до петрушки в библиотеке работала, у меня все книжки строем ходили да с песнями…
— А лапами никак?
— Лапами никак. Тут настоящие руки нужны, человеческие. У них и чувствительность особая, и еще линии на ладони должны быть подходящие… у вас, Ваше Высочество, видимо, не очень подходящие линии… мужайтесь, карьера библиотекаря вам не светит, придется идти в короли.
Кайлеан дернул щекой, показывая, что шутку он оценил, но вид у него был раздосадованный.
— И мне для заклинания перемещения требуется физическая помощь еще одного человека… даже пока не придумал, как обойти это обстоятельство… Чертовски неудобно, Данимира Андреевна, что вы кошка.
— Вам неудобно! Можете представить, каково тогда мне? Но увы. Есть два мага, которые смогли бы вытащить меня из этой шкуры… но они далеко отсюда и даже не знают, что со мной произошло… У них бы точно получилось, они, может, не хуже вас разбираются в колдовстве.
— Кто эти люди? — со слегка ревнивой интонацией спросил демон.
— Это… это друзья, ближе них у меня никого нет… — печально произнесла я, и в глазах у меня защипало. — Они живут в моем мире, в далеких северных лесах… и я по ним очень скучаю. — Я отвернулась и хлюпнула носом, потом сказала, глотая слезы: — Не стоит отчаиваться, Ваше Высочество; не получилось с этой книгой — получится с другой.
— Я никогда не отчаиваюсь, — ровным голосом отвечал демон. — И вам не советую. Прекратите разводить сырость, Данимира Андреевна.
Может, он был прав, когда не стал миндальничать со мной: после его слов слезы сразу высохли.
Несколько раз Кайлеан устраивал полевые испытания своим трудам. Обычно это происходило возле зеркального портала в коридоре или во дворе, но на это время он всегда запирал меня в какой-либо из комнат.
Сначала я пыталась протестовать.
— Данимира Андреевна, если с вами что-то случится, я себе никогда не прощу, — сказал он, когда в первый раз перед испытаниями подхватил меня под брюшко и понес в дальнюю комнату.
