– Спроси его.
Найти Нальчина оказалось несложно.
Как и обещала Рита, едва закончился банкет, юный боец устремился в дом наслаждений. Однако до оных у него сегодня дело не дошло – Доан встретил его на подходе к серо-желтому двухэтажному домику с резными перилами над порогом и отвел в просторную беседку, увитую серой лианой и усыпанную подушками.
– Какого черта? – скривился словно от кисляка Нальчин. – Вы что, и за постелями нашими теперь наблюдать будете?
– До вашей постели, лейтенант, мне дела нет. Но вы мне сейчас расскажете все, что касается операции «Принцесса и мир».
Нальчин побелел, но тон выдержал наглый:
– Я понятия не имею, о чем вы…
– Код сто сорок два.
– Что?!
– Код сто сорок два, лейтенант. Отвечайте на вопрос.
– Вы не можете…
– Еще как могу, – Доан незаметно активировал видеорежим на своем ручнике. – Отвечайте.
– Почему я? Да меня убьют за это.
– На вас никто никогда не подумает. А за отказ в подчинении экстренному коду я имею право убить вас прямо сейчас. Выбирайте.
– Да откуда вы вообще могли узнать…
– Рассказывайте! Но имейте в виду, что я уже многое знаю. Будете врать…
И он рассказал. Полностью подтвердил слова Риты и свои же – на видео.
– Вялые перемирия лишь истощают планету. А наши люди устали, многие не видят смысла в войне, в победе, в этой планете. Принцессу решено принести в жертву будущему миру. Потеряем Матильду, получим Феодору, – закончил он с кривой ухмылкой.
«И ведь ты действительно в это веришь. Что такою ценой можно купить мир. И эту планету», – подумал Доан и отключил видеорежим на ручнике. А потом выстрелил.
Через семь минут он снова вышел на связь.
– Вы все видели, принцесса?
Матильда на экране молча кивнула.
После разговора с Ритой он сбросил ей сообщение по личному каналу, где велел уединиться в номере и в любую минуту быть готовой выйти с ним на одностороннюю связь.
– Что ты сделал с этим лейтенантиком, Доан? – Ее брови поползли вверх. – Ты убил его?
– «Район удовольствий» очень опасен. Здесь каждую ночь кого-то убивают. Именно потому военным запрещается сюда ходить.
– Доан!
– Ради бога, принцесса, подумайте лучше о своей жизни.
– Ради бога, перестань мне «выкать»!
– Хорошо. Мы уедем с тобой, сейчас же. Гостиница наверняка охраняется. Ты должна выйти из нее, не вызвав подозрений. Вещей не бери, поверх одежды надень пеньюар, в котором сейчас. Скажи, что хочешь подышать перед сном.
– Доан, нам не выехать из Кашинблеска! Город закрыт, да и брат охраны наставил. Это невозможно.
– Только не для специального наблюдателя с Земли.
Их запихнули в камеру в подвале, где уже сидело трое таких же, как Эльфенок, беспризорников.
Там, в кабинете, в последнюю секунду ему захотелось броситься к красивой женщине полицейскому, повиснуть у нее на шее, прокричать, что он не виноват, рассказать, как все было на самом деле. И он даже сделал к ней шаг, но на пороге уже возникли двое новых мужчин в форме, которые и спустили их в подвал.
Камера оказалась сырой, холодной, с большой решетчатой стеной, отчего больше походила на клетку и ощущалась тесной, несмотря на то, что была немаленькой. Эльфенок представил, что здесь, в этих давящих клетко-стенах, придется остаться надолго, быть может – навсегда, и содрогнулся. Он сел на пол у стены и обхватил колени руками. Матильда с Виктором пристроились на некоем подобии больничной койки, похожей на ту, где умирала мать, только еще более грязной.
Матильда упорно не хотела на него смотреть. А он сам не решался к ней подходить. В один миг лучшая подруга вдруг превратилась в совершенно чужого человека – далекого и холодного. Зато к Эльфенку подошел Виктор.
