только была способна. А что? Разведчик, который мимикой показывает, будто ему что-то там известно, только он нипочем не скажет, — конченый идиот. И как последний штрих к картине — набрала особый, доступный только мне и Августу код на чипе.
А теперь веселиться будем мы.
В столовую ввалились два жизнерадостных мужика, каждый с трех меня размером. Это ничего, большие шкафы громче падают. Мужики загомонили с порога, заполнили словами не то что комнату, а весь дом.
— Та-ак, где наша пострадавшая? Что с ней? А-а, какая знакомая симптоматика! Что, посмотрела некую программу и впала в транс? И не выходит? Ну ничего, это мы быстро поправим, одна инъекция, и ей сразу станет лучше, а потом мы ее в клинику, как новенькая будет…
Рядом мелькнула рука с инъекционной ампулой. Не меняя выражения лица, я перехватила руку. Толстую, ухватистую, замечательно волосатую руку. Мужик с грохотом полетел на пол, я успела выхватить ампулу и тут же босой ногой сильно ударила его в левую подмышку. Он несколько раз содрогнулся и вырубился. Ну, минут десять пролежит. Второй рыпнулся, но за его спиной уже вырос Шон Ти. Бац! Еще одно тело на полу.
И тут с веранды ворвались доктор Фройд и ее подручный. С пистолетами. Гражданское оружие, наверняка краденое, меланхолично отметила я.
— Всем стоять! — в голосе симпатичной «докторши» прорезался металл. — К стене! Руки за голову! Не двигаться!
— Оглянись, — посоветовала я.
— На эту дешевую уловку ведутся только глупцы, — парировала она.
— Вас же двое. Пусть оглянется кто-то один. Давайте, оглянитесь. А то моей прислуге вряд ли понравится отмывать вашу кровь с натурального антикварного паркета.
Доктор Фройд едва заметно кивнула подручному. Тот осторожно повернул голову.
— Там собака, — сказал он. — Большая. По-моему, сибирская овчарка.
— Пристрели ее.
— Стоять, — приказала я. — Это не собака. Сибирский киборг. Три минуты назад получивший приказ на безусловную защиту. Стволы на пол, господа.
— Ваша карта бита, — с гордостью сообщила Санта и скрестила руки на груди. — Я охрану вызвала. И федералов. Да не сейчас, а когда ты только заикнулась про чай. Вот я сразу все и поняла, да-да. Решили, что раз тут богачи живут, то уже и жизни совсем не знают? И персонал их тоже не знает? И считать не умеет? Поверит, что из Эдинбурга сюда врач доедет за двадцать минут?
— Глупая, — доктор Фройд пожала плечами и бросила пистолет на пол. Подручный тоже. Обращалась она строго ко мне. — Могла бы начать новую жизнь в новом мире. Ты живешь здесь в клетке. В золотой, да. Но ты игрушка в руках богатых мужчин. А могла бы стать свободной. Я знаю о тебе все, не удивляйся. И сочувствовала тебе… до этой минуты. Я думала, ты запуталась, нуждаешься в помощи. А ты просто дура. Зашоренная, ослепившая себя собственными руками, в угоду чьей-то похоти дура.
— Странные у вас методы вербовки, — сказала я. — Вы что, просто забрасываете сеть и потом тащите всех, кто попался? Мол, на «собеседовании» сам о себе расскажет такое, чего ни в каких досье не вычитаешь?
— Я же сказала, что знаю о тебе все. Я сама наблюдала за тобой много месяцев. С тех пор как ты, такая же женщина, как и я, столь же достойная счастья, повелась на лицемерие богачей и продала свою свободу за иллюзорные блага. Ты бродишь по окрестностям, потому что тоскуешь по утерянной свободе. Но ты никогда не решишься бросить свои иллюзии, если тебе не помочь. Подумай, ведь ты даже собаку нормальную не можешь себе завести без позволения своего хозяина. Да, я сказала — хозяина. Ты его вещь. И он продаст тебя или выбросит, как только надоешь. И с чем ты останешься? Подумай, — тон ее изменился, — я могу обучить тебя, как властвовать. Даже над такими упертыми болванами, которые думают, что оказали тебе милость, взяв в дом. Над такими властвовать даже легче, чем над простыми. Эти так уверены в своем превосходстве, что обвести их вокруг пальца — детская забава. Разве ты довольна своей жизнью? Я научу тебя, как жить лучше. Как жить, не опасаясь завтрашнего дня и измен влиятельного мужа. Он не посмеет даже глянуть в сторону другой женщины. Верь мне, я умею так делать. И тебя научу.
— Точно, — сказала Санта, — наугад лупили.
Доктор Фройд вдруг звонко рассмеялась.
— Значит, ты не хочешь? Ну и дура. Потом пожалеешь, да будет поздно. Пошли! — скомандовала она своему помощнику.
И сделала шаг в мою сторону.
— РРРРР! — отчетливо сказала Василиса. Потому что она — добрая и адекватная собака. Всегда сначала предупреждает, что готова атаковать. Правда, иногда она предупреждает уже в полете к вражескому телу, но это мелочи жизни.
Доктор Фройд невольно обернулась. Васька замерла, расставив все четыре лапы, высоко подняв голову и хвост. Хвост едва заметно покачивался — тик-так, тик-так.
— Отзови собаку, — велела докторица.
— Размечталась.
