— И поверь, она тоже исполняла бы приказ. Просто она похитрей и знает, откуда в Шотландии может подуть ветер.
— Это хорошо, что твой норвежец исполнителен. Я поговорю с ним сам. — Он еще поворошил газету. — После завтрака я еду в город. Если у тебя есть дела в Эдинбурге — ты поедешь со мной. И вернешься тоже со мной. Не беспокойся, что тебе может понадобиться много времени. Я подожду.
Я сдержалась и ответила очень дружелюбно:
— Спасибо, Скотт. Сегодня я хотела бы остаться дома. Последние дни были очень тяжелыми и насыщенными, мне нужен отдых. Обещаю тебе, что на прогулку пойду только в сопровождении Шона Ти. И с собаками.
— Не отходи далеко от дома.
— Непременно.
— Я рад, что ты относишься к проблеме благоразумно. У тебя маленький ребенок, который представляет огромную ценность для похитителей.
— Скотт, я не беру Огги на прогулки за границей поместья.
— Ты тоже очень ценна. Как ты догадываешься, не всем известно, что у тебя с моим внуком странные отношения. Мы, конечно, относимся терпимо к вашим капризам, но не ждешь же ты, что мы станем это объяснять всем соседям!
Я опять сдержалась.
— Да, и тебе следует это знать. И учитывать в своем поведении!
— Скотт, что именно ты говоришь людям?
— Разумеется, что мы считаем тебя членом семьи. И это в действительности так! Но я не вижу, зачем соседям знать лишние подробности.
— Вот Август обрадуется, узнав, что его без него женили…
— Ты думай о себе. Август прекрасно воспитан и будет поступать так, как того требуют приличия.
Ага, особенно четко он исполнял приличия, когда учился в университете. Да ладно учился — когда выбрал себе такую профессию. Упасть не встать, принц — и инквизитор. Он бы еще в полицию пошел служить.
Впрочем, с Августа станется поработать и в полиции. Если очень надо. Так надо, что он согласится терпеть ограниченность и необразованность окружающих.
— Скотт, тебя что-то беспокоит? — наконец догадалась я.
— Да! — Он повернулся и уставился на меня как истец на суде. — Да, беспокоит! Мне не нравится, что сюда едет этот бывший эльдорадский диктатор, с которым у тебя к тому же была какая-то темная история!
— Скотт, это у него была темная история. Он сам ее придумал и сам же в нее поверил. А я работала. И не с ним. В те годы он мало интересовал нашу разведку. Даже если и интересовал, работали с ним резиденты, а не залетные пташки вроде меня.
— Тогда зачем ты согласилась быть переводчиком при нем?!
— Затем, Скотт, что и я тоже — офицер.
— У тебя была возможность отказаться.
Я поставила себе зарубочку насчет нашего военного министра. Вряд ли Скотт узнал подробности от кого-то другого. Значит, Колин Ронту любитель поболтать. Еще и привирает при этом.
— В действительности не было. Просто мне преподнесли это назначение, подсластив пилюлю. Не ищи скрытое там, где его нет. Доктор Вальдес, к слову, неплохо владеет федеральным, не знаю, с чего министр возомнил, будто тот не знает языка. Он учился на факультете философии, там язык — обязательный предмет обучения. Переводчик нужен только его семье — матери, жене, детям.
— Тебе так кажется.
— Нет, Скотт. Мне не дали высшего допуска, который необходим при сопровождении переговоров Вальдеса с нашим правительством. А это значит, что будет еще один переводчик. Я о нем ничего не знаю. Но вот конкретно он будет сопровождать Вальдеса.
— А ты — прислуживать его семье? — Скотт выразительно поморщился. — Княгиня Сонно будет обслуживать каких-то беглых эльдорадцев?!
— Скотт, твой внук и наследник, между прочим, несколько лет нанимался, и даже не по приказу государства, расследовать чужие грязные делишки. И среди его нанимателей попадались не только респектабельные люди, но и самые обычные. Почему я должна быть святее Папы Римского и отказываться от работы, которая нужна Родине?
Скотт скрипнул зубами. Отчетливо, явственно. Эка его задело-то.
— Я хочу, Делла, чтобы этот эльдорадский хлыщ… да пусть он хоть трижды диктатор, с моей точки зрения — он просто выскочка! Так вот, я хочу, чтобы ему даже в голову не пришло вспоминать ту историю. И додумывать ее продолжение. Ты — член нашей семьи. И точка.
— Скотт, он женат.
Он посмотрел на меня почти насмешливо:
— Непонятно, кто из нас был разведчиком в Эльдорадо, — ты или я. Почему-то у меня нет ни малейших иллюзий насчет их нравов. А у тебя, гляжу, сплошные мифы в голове.
