– Вы замерзнете.
– Утро же теплое, – улыбнулся он, и мне пришлось надеть пиджак. А этот инспектор может быть довольно милым.
– Похоже, ваш жених и Весловская улетели на ступе, – сказал он.
– Да.
– В неизвестном направлении.
– Да, – грустно согласилась я.
– А значит…
– Мы их не найдем?
– Почему? Найдем. Нам нужна еще одна ступа. Но найти ее в наше время будет, пожалуй, проблематично. Даже ведьмы старшего поколения пользуются ими очень редко. А молодые даже управлять не умеют. Мелисса меня удивила, признаюсь.
Я вспомнила, как мать Орхидеи вчера говорила о молодежи то же самое.
– Кое-кто прилетел в гости на ступе, – сказала я.
– Правда? В таком случае нам очень везет.
– Наверное, – сказала я. Зачем ему вторая ступа?
– А где эта ступа? – вдруг спросил он.
– Не знаю… Какая разница?
– Вряд ли ее заперли где-то, как была заперта ступа Маргариты Петровны. Разве Мелиссе не проще было взять ступу гостей?
Я вспомнила, что говорила старушка в лиловом – мать Орхидеи:
– А эта ступа под замком. Какое-то слово секретное нужно.
– Ах, вот как… Видимо, это слово держится в большем секрете, чем ключ к сараю… И кто же из гостей прилетел на ступе? – спросил он.
– Орхидея со своей мамой.
– О, – сказал инспектор немного смущенно. Похоже, ему было неудобно, что он вел себя за завтраком как дурак. Потом он вдруг воскликнул: – А вот и она!
Навстречу нам по дорожке шла Орхидея.
Бондин сразу заговорил с ней о ступе. Орхидея понимающе покивала и сказала:
– Надо у мамы разрешения спросить. Она ее хозяйка.
– Ясно, – сказал Бондин. – А где вы оставили ступу?
– Там, возле заборчика, – махнула она рукой. Потом сказала: – Да, инспектор, к вечеру вам надо отпустить меня или маму на ферму – у нас там скотинка, которую надо утихомирить, а то она дом спалит.
– Понял, – кивнул инспектор.
Что он понял? Что «дом спалит» – это она, разумеется, фигурально? Что за скотинка такая?
Но не успела я спросить об этом, как Бондин обратился к Орхидее:
– А вы Весловских, соседей, давно видели? В толпе, – он кивнул на озеро, – их не было.
Орхидея ответила:
– Астра, ну, это кузина моя, сказала, что они там, в доме, сидят и плачут, убиты горем.
Да, можно понять. Единственной дочери светит ссылка в тундру.
– А надолго? – спросила я инспектора. – В Сибирь за побег?
– На всю жизнь, – сказал рыжий.
Ох, ну ничего себе!
Но главное сейчас…
– Думаете, ее родители что-то знают? – спросила я Бондина.
– Надеюсь, – сказал он. – Возьмет ли ступа верный след, неизвестно, а Весловские наверняка что-то подскажут. Возможно, Мелисса Весловская всегда мечтала выйти замуж в каком-то определенном месте. Ну, знаете, у девушек всегда все заранее распланировано. Для них важнее как выходить замуж, чем за кого.
– Неправда, – оскорбленно сказала я. Ну и что, что я еще до знакомства с Мишей решила, что хочу рукава-фонарики на платье и тот нежный букетик невесты из белых роз, обвитый салатовыми лентами, из витрины одного цветочного! Это вовсе не значит, что Миша для меня не важен! Про жениха я тоже думала. Я планировала нарядить его во фрак. Это будет оригинально и нарядно. Будто в кино.
– Что плохого в мечтах? – потупившись, скромно произнесла Орхидея.
– Может, и ничего, – пожал плечами Бондин, – тем более что сейчас эти мечты могут сослужить нам хорошую службу… Орхидея Семеновна, не сочтите
