– Иначе вы бы могли ходить в салон пешком или летать на ступе. И так же возвращаться. А вы сказали, что водяные у вас много раз лодку угоняли.
Любит он умника из себя строить. Тоже мне, Шерлок.
– И зачем им понадобилось плыть на мою ферму? – озабоченно произнесла Орхидея.
Бондин промолчал, только нахмурился. А у меня и подавно никаких версий не было. Не жениться же они там собрались? А вдруг у романтичной Орхидеи такой романтичный дом, что для свадьбы лучше и не придумаешь? Может, у нее даже целый замок в стиле Диснея?
Орхидея взмахнула рукой. Над водой взметнулись два фонтанчика, и лодка плавно двинулась вперед. Моя одежда намокла от брызг во время нашего бегства с места преступления, и я стала замерзать.
Орхидея заметила, что я ежусь, шевельнула пальцами, и меня окутали горячие потоки воздуха.
– Спасибо, – сказала я.
Но почему шестьсот метров?
– За каждые сто метров платится митрилка? – спросила я.
– Блестяще, – сказал Бондин. – Ты очень догадлива. Просто Шерлок Холмс.
Он опять насмехается? Да вроде просто улыбается, без издевки.
– Да уж, – сказала Орхидея. – Разорительные они, эти челночки. А не заплатишь за следующие сто метров, так встанет посреди реки – и ни туда, ни сюда. Сиди хоть неделю.
Жалко, Мелиссе денег хватило.
– А с водяными у Бабы-Яги, видать, уговор, – продолжала Орхидея. – Они угоняют лодки, и клиентам приходится лебедей нанимать.
– Вымогательство просто, – возмутилась я.
– Очень предприимчиво, – заметил Бондин.
Одежда стала сухой, и я согрелась. Повернула кольцо – вокруг меня парили в воздухе с десяток фенов.
– Спасибо, я согрелась, – сказала я.
Орхидея щелкнула пальцами, и фены исчезли.
Мы подплыли к мосткам и выбрались из лодки. А потом по тропинке поднялись на косогор.
Среди деревьев виднелась крыша двухэтажного дома. По дорожке, бегущей среди густого кустарника, мы вышли к этому строению. Это был милый кирпичный двухэтажный коттедж с белыми деревянными рамами и кустами розовых роз вокруг. Перед ним раскинулся приличных размеров двор – с газоном, кустами, цветами.
Никакой не замок. И свадьбы не слышно не видно.
Мы подошли к серому, слегка покосившемуся заборчику. Орхидея сказала:
– Погодите, я только Лохнесика в вольер отведу, – и, открыв через забор щеколду, зашла в неприметную калитку.
Какое смешное имя у собаки!
Орхидея ушла по дорожке, мимо круглых клумб с ярко-желтыми шарами цветов, в глубь двора. Навстречу ей из кустов с радостным лаем выбежала черная лохматая дворняга. На шее у дворняги развевался недавно потерянный Орхидеей розовый шарфик. Ну, или другой, такой же. Дворняга ткнулась головой в Орхидею, потом заинтересовалась бумажным пакетом в ее руке.
– Эй, это не тебе, – засмеялась Орхидея.
Инспектор надел свои очочки. Зачем?
– Хорош, – улыбнулся инспектор, глядя на собаку.
Я повернула перстень. Ох, ну ничего себе!
Собака была вовсе не собакой. Это было покрытое темной бронзовой чешуей существо на четырех лапах, с длинным хвостом, с шипами по длинной шее и с перепончатыми крыльями. Из ноздрей у него пыхал дым. Короче, это был дракон. Ну не огромный прям дракон, а дракончик не выше средней овчарки.
– Маленький мой! – восклицала меж тем Орхидея, ласково трепля дракона под подбородком. – Давно мороженки не ел.
Чего? Это я вслух сказала.
– Мороженки, – сказал инспектор, явно веселясь при виде моей ошарашенности. – Домашнего изготовления.
– Почему домашнего? – машинально спросила я, продолжая таращиться на чудо-зверя.
Он не успел ответить, как Орхидея крикнула:
– Заходите! Он уже в шарфе. – Голос ее был удивленный и встревоженный.
– Уже, – буркнул инспектор, нахмурившись. Он пропустил меня вперед, и я, хоть и с опаской, зашла. Но дракончик не побежал к нам, а спокойно втягивал ноздрями цветки клевера с газона.
Инспектор ответил на мой вопрос:
