Актеон ушел на охоту. Его нет уже пять дней и четыре ночи. Все это время небо было безоблачно. Может быть, он заблудился, глазея на звезды?
Его товарищи сказали, что потеряли его на второй день охоты. Они бежали с сетями и копьями, алыми от крови убитых диких зверей. Был солнечный, жаркий полдень, и даже в густом подлеске тени укоротились. В тот день они закончили охоту, разбили лагерь в жидкой тени, пили из ручьев и чистили сети. На следующее утро они собирались снова пуститься в путь.
Охотники говорят, что мой брат в одиночестве направился вдоль журчащей горной реки, уходящей в густой тенистый лес. Он исчез среди сосен и кипарисов и больше так и не появился.
Шли часы, но Актеон все не возвращался. Они подумали, что он уснул где-то в тени и поэтому не встревожились. А позднее случилось чудо – из соснового леса выбежал огромный олень, стряхивая с рогов сверкающие капли воды. Собаки радостно сорвались с мест, как будто весь день ждали этого оленя, словно узнали его запах. Забыв об усталости, все бросились за ним.
Олень бежал, не разбирая дороги, в ужасе ломясь через подлесок. Но псы беспощадно преследовали его, не останавливаясь и не сбиваясь со следа. Когда олень наконец повернулся к собакам, вместо того чтобы отбиваться от них рогами, он вытянул шею и закричал, будто призывая их остановиться! Псы смущенно отступили, но охотники уже окружили оленя, науськивая их.
– Где Актеон? – кричали они. – Он должен это видеть. Актеон! Актеон! – разнеслось по лесу имя моего брата.
Тогда олень повернул голову и снова издал вопль, почти человеческий. Он обвел всех измученным взглядом, ища, куда бежать, – но кольцо охотников сузилось еще больше.
Когда собаки обступили оленя, он упал на колени, словно прося пощады. Но псы уже взялись за него, и терзали, пока он не перестал стонать. Охотники отчаянно звали моего брата, но он так и не вернулся, не захотел даже взглянуть на добычу.
Правда, я знаю, что на самом деле он не любил охоту, а лишь притворялся, чтобы не навлечь позор на наш дом.
Его товарищи пытались пустить собак по его следу. Но они добегали только до сосняка и кипарисовой рощи, а потом пугались и теряли след. Глупые, они все время возвращались в тому месту, где убили оленя.
Хирон поискал среди звезд. Моего брата там нет.
Артемида наконец пришла ко мне.
Она явилась во всем сиянии своей красоты, омываемая лунным светом, таким ясным, что казалось, он стекает по ней, как вода – или это вода была яркая, как лунный свет? Сквозь этот свет я видела ее тело, сильное и гибкое, как лук.
– Иди за мной, – позвала она, – если хочешь.
Я вскочила с постели и побежала за ней по лунной тропе, которая вела от окна моей спальни на лужайку за домом деда. Там, где ступали ее ноги, расцветали ночные цветы, а мелкие зверюшки – мыши, сони и даже кролики – с обожанием глядели на нее из травы, ведь у нее сейчас не было лука, только лунный полумесяц на челе.
На опушке богиня остановилась:
– Здесь нет света, кроме меня. Ты пойдешь за мной?
Я кивнула.
В лесу было темно, но она была луной, и я бесстрашно шла вперед при свете ее тела, скользящего между деревьев. Я услышала журчание бегущей воды. Из скалы бил источник, впадая в небольшой чистый пруд, по берегам которого росли среди камней папоротники.
Артемида стояла на берегу пруда. Теперь вода так ярко отражала ее свет, что моим глазам было больно. Одну ногу она опустила в воду, другой опиралась о камень. Она повернулась ко мне спиной, улыбаясь через плечо, и один за другим скинула сандалии. Изгиб ее напряженной, как лук, спины, волосы, заколотые над затылком…
– Смотри вволю, девственная дочь дома Кадма. Для таких, как ты, у меня нет запретов.
Я почувствовала, что голодная тоска, так давно зреющая во мне, возросла стократно. Чем больше я смотрела на нее, тем больше она росла – я уже едва держалась на дрожащих ногах. Между нами серебрилась вода.
Богиня протянула мне руку:
– Войдешь ли ты в воду, чтобы приблизится ко мне?
Ради нее я была готова и через огонь пройти. Я ступила на край пруда.
– Но помни, – молвила богиня, – смертные, увидевшие богиню в ее наготе, должны за это заплатить. Ты запомнишь это?
Я кивнула. Она опустила в воду белую руку. Лунные капли взлетели в воздух и попали прямо мне в лицо.
Я вздрогнула всем телом и почувствовала, что кожа задрожала на моих костях, словно желая от них отделиться. Я стала странно легкой и чуть не упала, потеряв равновесие. Я качнулась вперед, но удержалась за камень.
И тут я увидела свое отражение в воде.
