Мама заглянула к ней в комнату, чтобы попрощаться, и, как только родители вышли за дверь на работу, Стефани натянула джинсы и майку. Она подбирала себе имя, пока ждала Скелетжера. Он объяснил ей, каким образом новое имя может «запечатать» старое. Если, к примеру, она возьмет себе имя Кристалл Хаммер (она не собиралась этого делать), то имя Стефани Эджли тут же будет защищено от любых контролирующих заклинаний. Пока у нее только одно имя, данное при рождении, она очень уязвима.
Если уж ей придется выбрать себе новое имя, в нем должен быть некий шик и в то же время с ним должно быть удобно. Ловкач рассказал ей о людях, которые взяли себе такие имена, как Бритва или Феникс. Он не советовал брать звучное имя. Однажды Ловкач был представлен одной достаточно пожилой и полной женщине с растрепанными волосами и застрявшим в зубах шпинатом, которая сказала, что ее зовут Прохлада. Это имя совсем ей не подходило, как и имя Бритва не годилось для маленького упитанного мужчины.
Стефани сидела за столом, когда в окно постучали. Стефани открыла окно и посмотрела на Ловкача, сидевшего на краю крыши.
– Я считал, что девочки аккуратные, – проговорил он, оглядывая ее комнату.
Стефани запихнула раскиданные вещи под кровать, не обращая внимания на замечание.
– Вам там удобно?
– Я лазал и по более ветхим крышам, поверь мне.
– Вообще-то родители ушли на работу, и вы вполне могли бы воспользоваться дверью.
– Двери – для людей, лишенных воображения.
– Вы уверены, что вас никто не заметил? Мне бы очень не хотелось, чтобы кто-то из соседей заметил человека, стучащего в мое окно.
– Я соблюдаю осторожность, не волнуйся. У меня есть кое-что для тебя.
Он протянул ей маленький кусочек мела.
– О… Спасибо! – медленно проговорила она.
– Подойди к зеркалу.
– Что?
– Подойди к зеркалу и нарисуй на нем этот символ.
Он протянул ей маленькую карточку, на которой был нарисован глаз, перечеркнутый волнистой линией и обведенный окружностью.
– Для чего это?
– Это поможет тебе. Иди.
Она нахмурилась, потом все-таки подошла к зеркалу.
– Нет, – сказал Скелетжер. – К большому зеркалу. Есть такое?
– Да, – ответила Стефани. Она не могла понять, зачем это нужно, но открыла шкаф и мелом нарисовала символ на зеркале, прикрепленном к обратной стороне дверцы. Потом вернула Ловкачу карточку и мелок. Он поблагодарил ее, отложил эти предметы в сторону и посмотрел в зеркало.
– Отражение говорит, отражение чувствует, отражение думает, отражение реально, – сказал он и снова посмотрел на нее. – Не могла бы ты стереть символ?
– Что происходит? Что вы делаете? Вы что, наложили заклинание на мое зеркало?
– Да. Так не могла бы ты стереть символ?
– А что это заклинание делает? – спросила Стефани и за неимением тряпки стерла мел рукавом.
– Увидишь, – ответил он. – Ты носишь часы?
– Они сломались. Я в них искупалась. Думала, они водонепроницаемые.
– Ну и как?
– Оказалось, что нет. Вам нужно узнать время?
– Нет, конечно. Дотронься до зеркала.
Она прищурилась.
– Зачем?
– Дотронься.
Стефани задумалась, но потом все-таки приложила пальцы к зеркалу. Она отошла, но ее отражение осталось на месте. Стефани с интересом наблюдала, как оно моргнуло, будто очнувшись ото сна, уронило руки и огляделось по сторонам. Потом отражение очень медленно шагнуло из зеркала в комнату.
– О господи! – отступая назад, выдохнула Стефани. Отражение приближалось к ней. – О господи! – повторила она. Других слов у нее просто не было.
Ловкач смотрел на это совершенно спокойно.
– Она заменит тебя, пока ты будешь отсутствовать. Тебя никто не хватится.
