на его поддержку. Агенту полагалось знать, что Люсиль прошла критическую точку. Теперь ее уже нельзя было успокоить. Но Беллами, как и все остальные, был поглощен драматической сценой, которая разворачивалась перед ними.
— Отвратительно! — вскричала Люсиль. — Просто патовая ситуация!
Харольд вздрогнул. Самые худшие споры, которые бывали у них с женой, начинались после слов о
— Мы уходим, — сказала Люсиль.
Ее голос был смертельно ровным и спокойным.
— Моя семья и Уилсоны пойдут с нами.
На лице полковника не дрогнул ни один мускул. Он выглядел серьезным и решительным.
— Вряд ли такое может случиться, — ответил он.
— Уилсоны жили в моем доме! Я хочу забрать их отсюда.
— Миссис Харгрейв…
— Я понимаю, что вам нужно сохранить лицо. Ваши люди должны уважать вас, как начальника. Конечно, если семидесятитрехлетняя женщина придет сюда с маленькой хлопушкой и уведет с собой всех заключенных, запертых в стенах этого города, вас посчитают трусом. Вы не желаете этого. Здесь и стратегом быть не нужно, чтобы понимать вашу позицию.
— Миссис Харгрейв! — повторил полковник Уиллис.
— Я не требую лишнего. Но вы должны отдать все то, что принадлежало мне — мою семью и людей, которые находились под моей защитой. Поймите, я выполняю задание Бога!
— Задание Бога?
Харольд подтянул к себе Джейкоба. Казалось, что все заключенные Аркадии собрались у ограждения. Люди молчали. Они ловили каждое слово Люсиль. Старик осмотрел толпу, надеясь увидеть Уилсонов. Если ситуация закончится так, как он ожидал, ему придется взять их под свою опеку.
— Да, задание Бога, — повторила Люсиль. — Не бога Ветхого завета, который раздвинул море для Моисея и уничтожил армии фараона. Нет, того бога больше нет. Возможно, мы сами прогнали его.
Младший сделал еще один шаг назад.
— Стой где стоишь, солдат! — рявкнул полковник Уиллис.
— Харольд, отведи Джейкоба в безопасное место, — крикнула Люсиль.
Затем она снова повернулась к полковнику Уиллису.
— Зло, творимое вами, нужно остановить. Мы устали ждать спасителя — пусть даже Бога, — который помог бы нам уйти от подобных вам мучителей. Мы сами должны позаботиться о себе!
— Ни шагу назад, рядовой! — пролаял полковник. — Ты должен обезоружить эту старуху, иначе ночь закончится не миром, а трупами и кровью.
Младший вздрогнул. Он посмотрел в глаза Люсиль, безмолвно спрашивая ее, что ему делать.
— Убегай, дитя, — сказала она материнским голосом, которым обычно говорила только с Джейкобом.
— Рядовой!
Юноша покорно потянулся за оружием. И тогда Люсиль выстрелила в него.
Армия Люсиль, теперь не такая маленькая, отнеслась к выстрелу довольно спокойно — во всяком случае, не испугалась, как ожидали солдаты. Очевидно, причиной их смелости являлся тот факт, что однажды «вернувшиеся» уже умерли и смерть не стала хранить их вечно. Впрочем, это был только один вариант объяснений — причем не самый вероятный. Скорее всего, они сохраняли мужество, потому что по-прежнему оставались людьми.
Когда Младший упал на тротуар и, схватившись за ногу, взвыл от боли, Люсиль не стала заботиться о нем, как обязательно сделала бы раньше. Вместо этого она перешагнула через парня и направилась к полковнику Уиллису. Тот отдал солдатам приказ вести огонь на поражение. Он даже начал расстегивать кобуру, висевшую на его поясе. Но, подобно Младшему, многие солдаты не хотели стрелять в старуху. Тем более, она была не «вернувшейся», а обычной живой женщиной.
И все же патрульные и постовые открыли стрельбу. Десятки пуль попадали в тела людей, но большинство улетали в воздух или впивались в землю, разогретую летней жарой. Люсиль шагала к полковнику Уиллису, нацелив на него оружие.
Прежде чем Младший рухнул на асфальт, Харольд схватил Джейкоба в объятия и метнулся к солдатской казарме за бетонной стеной. Когда солдаты начали стрелять, Беллами побежал следом за ним. Вскоре он нагнал старика и, не спрашивая Харольда, взял Джейкоба из его рук.
— Бежим дальше, — хриплым голосом сказал Харольд. — Надо найди твою мать.
