Герцогиня, продолжая беседу с женами глердов, вышла с ними в соседний зал. Я подумал, к кому подойти сперва, но герцог увлечен разговором, потому вышел вслед за герцогиней.
Женщины хохотали, потом мило попрощались, пошли к дальней двери, а она повернулась и увидела меня на ее пути.
— Герцогиня, — сказал я, — простите, что представляюсь сам, но дело в том, что у меня здесь вообще нет ни одного знакомого, кто бы мог… Я прибыл из Нижних Долин, и единственный, кто меня знает и мог бы представить вам, только что покинул пир.
Она проговорила медленно:
— Вы говорите о его величестве?
— Вы наблюдательны.
Она улыбнулась.
— Еще бы, вы сидели с королем рядом и общались, это все заметили, как могли не заметить?
— Герцогиня, — сказал я с чувством, — я не мог оторвать от вас зачарованного взора. У вас солидный и величественный муж, изумительная дочь, как чудное мгновенье… мимолетное виденье и этот… ага, гений чистой красоты… Герцогиня, это просто невероятно, у вас не дочь, а создание из света.
Она польщённо заулыбалась.
— Я горда ею.
— Повзрослеет, — сказал я с надеждой, — будет такой же прекрасной, как вы, герцогиня! Надеюсь, что будет.
Она в изумлении вскинула брови.
— Глерд?
— Не всем прекрасным детишкам, — пояснил я, — удается превратиться в прекрасных девушек и юношей. Ваша мама должна быть горда, вам это удалось!
Она польщённо улыбнулась, но на лице оставалось легкое недоумение и как бы некоторое неудовольствие, что говорю и восхищаюсь не ее дочерью.
— Спасибо… да… но я давно уже не та девушка, что когда-то выходила замуж…
— Тем более, — сказал я напористо, — обычно прекрасные девушки, едва выйдя замуж, превращаются в… даже не стану говорить, сами знаете. Но вы все очаровательнее! Не могу понять, как вам удалось, если тысячи тысяч женщин из бабочек превращаются обратно в гусениц?
Она проговорила в замешательстве:
— Глерд…
Я засмеялся.
— Нет-нет, герцогиня, я абсолютно незнатного рода, так что на руку вашей юной дочери совершенно не претендую. Да и вообще я целиком и полностью очарован вами. Как могу смотреть на кого-то еще?
Она польщённо улыбнулась.
— Глерд, я замужем…
— И что? — изумился я. — Любоваться на вас нельзя?…
Она произнесла с той же улыбкой:
— Но слушать такие откровенные речи замужней женщине не следует. Мы должны посвящать себя только семейной жизни и детям. Кстати, если вы настолько чудовищно незнатны, что даже гордитесь этим, то почему его величество посадил вас рядом с собой?
— Каприз, — ответил я беспечно. — Короли поступают с людьми, как с монетами! Я имею в виду, придают им цену по своему произволу, и их приходится расценивать по королевскому курсу, а не по действительной цене.
Она чуть наклонила голову, вроде бы соглашаясь, но не сводила с меня пронзительного взора.
— Просто случайность?
— Да, — подтвердил я. — Случайность, каприз…
— А дворец полон слухов, — произнесла она многозначительно. — И хотя, понятно, всегда преувеличены, но…
— Герцогиня, — сказал я, — никаких «но».
Она взглянула на меня с настороженностью во взгляде.
— Глерд… вы подошли ко мне не так уж и случайно?
Я замялся с ответом, но она смотрит ясными честными глазами, взгляд очень умной и много понимающей женщины.
— Герцогиня, — ответил я шепотом, — не случайно, но пока держите в секрете.
— Глерд?
Я сказал тихонько:
— Его величество король в своей великодушной щедрости предложил мне в дар земли Медвежьего Когтя. Я заколебался, и тогда он указал мне на
