– Угрожает, да. И он уже доказал нам серьезность своих намерений. – Полковник обернулся к Сергею. – Нам надо подумать.
– Отлично. Думайте, но только до вечера. И не надо делать из меня монстра. Если Господу будет угодно, он не станет принимать жертву. Послал ведь Бог ангела, остановившего занесенную руку Авраама. Может быть, и здесь произойдет что-то подобное. И последнее, господа-товарищи. Чтобы вам легче думалось и вы еще больше поверили в серьезность намерений моих последователей, скоро произойдет… Гм… Одна досадная неприятность. Тебя, Бамбуло, она научит сначала думать, а потом распускать руки.
– Позволь мне прикончить эту суку! – взмолился Степан. – Он же над нами издевается!
– Мы дадим вам ответ вечером, – пообещал Хорошев, оттаскивая Стука в сторону. – Молчи. У них – Корнилов. Если отпустим этого гада, получим шанс узнать, где Юрий.
Кроликов степенно проследовал к выходу. В коридоре он натянул противогаз и, выйдя на поверхность, двинулся к своему бункеру. Сергей знал, что за ним будут следить, и не волновался по этому поводу. Те, кого он называл своими последователями и соратниками, не собирались встречаться с ним на улицах Жуковки: благодаря Тесле они получили в свое распоряжение подземные ходы, о которых знала только избранная каста личных электротехников фараона.
В комнате пророка уже поджидал Бронкс. Гость развалился на кровати с балдахином, не сняв грязные «берцы», и блаженно посасывал прямо из горлышка коньяк из неприкосновенного запаса Кроликова.
Сергей еще не успел снять противогаз, поэтому гость не увидел, как покраснел от гнева хозяин комнаты.
Ситуация была весьма двусмысленной. С одной стороны, еще совсем недавно Мистер Бронкс был хозяином Барвихи, а бывший стилист находился в прямом его подчинении. Но теперь они были не в Барвихе, и Бронкс уже не командовал номом, потому что войско его было наголову разбито, а получивший озарение свыше Кроликов перестал быть просто одряхлевшим королем несуществующего гламура и на данный момент обладал куда большим влиянием, чем Бронкс. И тот вспомнил о своем незавидном положении. Гость сел на кровати, одернул скомканное покрывало и поставил бутылку на стол.
– Что слышно наверху?
– Порядок, Бронкс. Они взяли время на размышления. До вечера.
– Можешь называть меня Маратом, Серега. И извини, что я тут… Похозяйничал.
Кроликов хотел было заметить, что «Серега» звучит слишком фамильярно, но извинения Бронкса на время удовлетворили раздувшееся до гигантских размеров тщеславие пророка.
– Ничего. Я больше не забочусь о земных благах. Не собираю материальные ценности. Все есмь прах, брат мой Марат, и только на небе… Да, на небе…
– Я все понимаю, – осторожно, но настойчиво перебил Бронкс. – Но у нас остались еще кое-какие земные дела.
Он наклонился и вытащил из-под кровати черную пластмассовую коробку с несколькими кнопками и циферблатом на крышке.
– Игрушка Теслы. Будем пускать ее в ход?
– Придется. Хоть я и не терплю этих ваших взрывов-пальбы, но… Я пообещал сюрприз.
– Не будет ни взрывов, ни пальбы, если это тебя так волнует. Просто в выбранном мною месте рухнет часть стены. Эта мина превратит кирпич в пыль совершенно бесшумно.
– Такое возможно?!
– Ну, возможны же чудеса, которые ты недавно творил на собраниях своих апостолов. Все-все. Молчу. Просто хотел сказать, что для электричества, распространяемого без проводов, нет ничего невозможного.
– Хорошо. Действуй. И да пребудет с тобой Господь. А мне надо сосредоточиться. Поразмышлять. Сконцентрироваться.
– Ага. Концентрируйся. – Бронкс натянул противогаз, сунул мину в вещмешок и направился к потайной двери. – До встречи.
Оставшись один, Кроликов побродил среди поваленных вешалок, потом сел на кровать и уставился в разбитый экран телевизора.
На этот раз Лот заставил себя ждать. Обычно он заявлял о своем приближении ноющей болью в левом виске, а сегодня боль сдавила стальным обручем всю голову. Кроликов стонал и покачивался из стороны в сторону до тех пор, пока разбитый экран не вспыхнул.
Теперь Лот предстал не в образе ветхозаветного старца, а в обличье щеголя-диктора: хорошо выбритый, наряженный в серый пиджак, с игривой искоркой в глазах. Он улыбнулся Кроликову и заговорил так, словно читал текст с экрана монитора:
– Плохи твои дела, отрок. Совсем никудышные. Думаю… Нет, пожалуй, уверен: никто не испугается твоих угроз. Слишком по-детски они звучат…
– По-детски? Брешь в стене Периметра – это по-детски? Через нее сюда ворвутся полчища голодных мутантов! Это по-детски?!
– Неплохо, но только для начала. – Лот-диктор сделал руками эффектный жест. – Не хватает… Изюминки. Да-да. Мутанты – просто отлично. Однако мешок с головой Корнилова – еще лучше.
– Убить заложника?
– Придется. Хорошев и Бамбуло – неисправимые еретики. Они останутся глухи к наказам Господа, даже когда будут вертеться на раскаленной сковородке в аду. А убив Корнилова, ты обезглавишь всю богомерзкую компанию. Не теряй времени, дорогой ученик. Тесла только и ждет удобного
