комья глины – один больше другого.
– Стоять, стервы! Или я вам устрою такой обвал, что мало не покажется!
Слова не расходились с делом. Юрий давил на курок до тех пор, пока одна отколовшаяся глыба не придавила самку, пытавшуюся скрыться в темноте грота. Корнилов уже не стрелял, но обвал продолжался уже и без его помощи и прекратился только после того, как глина завалила вход в пещеру наполовину.
Юрий посветил фонариком в темноту. Около полусотни самок и детенышей испуганно прижались к дальней стене грота. Потом направил свет на самку, придавленную глыбой. Она отчаянно извивалась, пытаясь выбраться.
– Я не воюю с женщинами. А с голыми – тем более. У меня к ним совсем другой подход. Джентльменский. Но тебе помогать не стану.
Глава 21
Свет в конце туннеля
В наступившей тишине раздались чьи-то всхлипывания. Плакал Бронкс. Он сидел на корточках перед телами матери и ребенка. Спина толстяка тряслась.
– Это сделал я! О Господи! Я убил ребенка! Будь все проклято! Как же так…
Борис опустил руку на плечо Марата.
– Это – мутант. И если бы не ты, он перегрыз бы глотку Корнилову.
– Малыш. Он же совсем маленький, – возразил Бронкс. – Просто заступался за маму…
– Она тоже нас всех убила бы… Выбор был невелик. И ты поступил правильно.
– Правильно?! Да я до смерти буду помнить, как стал детоубийцей! – завопил Бронкс, вскакивая. – До смерти! А вы все будет мне об этом напоминать! Потому что считаете меня говнюком!
Он принялся яростно молотить кулаками в стену.
– Детоубийца! Детоубийца!
Томский первый заметил, как по массиву глины на своде туннеля прошла трещина, но сказать ничего не успел. По подземелью прокатился гул. Казалось, будто вздохнул сказочный дракон.
– О! Не может быть! – воскликнул Корнилов, подняв голову. – Мистер Бронкс, официально заявляю вам: вы не говнюк, вы – гений!
Все посмотрели вверх. Сквозь спутанные корни деревьев и клочья травы в подземелье пробивался дневной свет: стрельба начала процесс, а Бронкс его завершил.
От удивления он перестал плакать, а потом уже без напоминаний покорно опустился на четвереньки, подставляя спину для того, чтобы на нее мог взобраться Юрий. Тот быстро вскочил на опору и, подпрыгнув, вцепился в корни. Вниз посыпались комья земли. Корнилов подтянулся. Ноги его исчезли в отверстии. Вниз свесился ремень автомата.
– Первый – Томский!
Телещагин и Борис помогли Толику влезть на Бронкса. За Томским на поверхность выбрался Борис. Потом Марат поднял на вытянутых руках Кальмана.
– Эй, Бронкс! – крикнул Корнилов. – Давай, цепляйся, чего мешкаешь?
– Я сейчас. Только вот мальчишке глаза закрою… Негоже его так оставлять. Ах ты падла!
Корнилов услышал внизу шум борьбы. Заглянув вниз, он увидел, к чему привела сентиментальность Бронкса. Старик-гипнос, выполнявший недавно роль проводника и заманивший людей в западню, не пожелал отпускать Марата и повис у него на спине – без всяких гипнотических заморочек.
Корнилов собирался спрыгнуть вниз, но увидел, что Бронкс справляется и без посторонней помощи. Марат стряхнул мутанта с плеч, сгреб его в охапку и с такой силой швырнул в стену, что там осталась вмятина.
Справившись с врагом, Бронкс снова схватился за ремень. Корнилов, тащивший толстяка наверх, не очень радовался его весу. Однако вдруг груз стал еще тяжелее. Марат громко выругался. Послышался глухой звук удара. Стон.
Оказавшись на поверхности, Бронкс отдышался и сообщил:
– Не успокоился, сука, пока я ему челюсть не сломал.
– Так или иначе, мы выбрались. Теперь уходим. Мне не терпится оказаться как можно дальше от этого изрытого норами места. Пусть теперь сами решают – травку им жрать или мясо. – Юрий осмотрелся. – Чтобы не заблудиться, возвращаемся тем же путем – через овраг. Порядок движения остается прежним. Толян, ты как?
– Пару дней назад было гораздо лучше. – Томский надел протянутый Кальманом респиратор – не только для защиты, но и чтобы скрыть гримасы боли, которые поминутно искажали его лицо. – Как-нибудь доковыляю… И хочу добавить: очки не снимаем. Не хочу паниковать, но думаю, что гипносы не отпустят нас просто так.
Опасения Толика подтвердились уже через двадцать минут. Выбранный Корниловым путь через овраг оказался ошибкой, но менять что-то было уже
