битва за мир обошлась без него. Я и не спрашивала о нем: до сих пор злилась, что он насильно меня с собой обручил.
Целую неделю я каждый день после занятий наведывалась в заветную пещеру, иногда вместе с синеглазым владыкой Тьмы. Шурш уже легко поднимал нас двоих.
Светящийся клубок в руках Берры не уменьшался, наоборот, распухал маленьким солнышком. А древние сестры-вязальщицы ткали уже не сети, а тело из золотистого тумана. Когда у него появились четкие контуры и узнаваемые черты лица, мне запретили приходить.
— Негоже дочери наблюдать за рождением отца. Супротив порядка мира это! — строго свела брови Кикерис и выгнала нас с Дьяром.
И меня уже ничто не отвлекало от учебы.
Но мир словно мстил мне за то, что его спасли. По крайней мере, сила Тьмы точно ополчилась. У меня даже закралась мысль, что Госпожа Тьма ревновала, как настоящая женщина. А учитывая, что без темной силы в Академии Тьмы и Теней делать нечего, то… так оно и оказалось.
А еще нашей группе не повезло: куратором нам назначили старшего преподавателя темных боевых искусств, высшего и жутко агрессивного демона Ширашта. И на первом же занятии по отработке заклинаний на опытных объектах я засыпалась.
— Заклинание «тихая смерть» действует не так, если было сделано все правильно! — орал на меня Ширашт. — Еще раз, адептка Лика Тария! Мне мух не жалко!
Несчастные мухи-мутанты почему-то не уничтожались. Вместо заклинания у меня получался радужный пшик.
— Смотри сюда, Тария! — рявкнул препод и выкинул вперед руку с раскрытой когтистой ладонью. Черное облачко тьмы сорвалось с нее и окутало мутантиков. Миг, и мухи тихо осыпались горками пепла, не успев возразить против ужасной участи.
— Вот как надо! А не твой серебристый туманчик, от которого наши опытные экземпляры хмелеют и кусаются! Что с вами происходит, Тария? Куда делось ваше искусство? Я же помню, что у вас отлично получалось это заклинание.
Когда-то. Меня еще мамуля ему обучала и не отпустила в Тархареш, пока не убедилась, что моя осьмушка темной крови вполне справляется с демоническим заклинанием. Но с тех пор, как мы вернулись с гор Смерти, все пошло наперекосяк.
— Еще раз, Тария! — скомандовал магистр Ширашт.
Я повторила про себя формулу, вызвала в памяти горящие темным пламенем руны и вскинула раскрытую ладонь, посылая лучи смерти последней мухе, пьяненько ползавшей по лабораторному столу. С руки сорвался клубок серого тумана. В воздухе запахло спиртом. Муха вжикнула, дернулась и завалилась на бок, слабенько дергая лапками.
— Незачет, — приговорил препод.
Третий незачет на неделе.
Вернувшаяся наконец-то Миранда только диву давалась.
Миранда и догадалась первой, что со мной происходит.
— Ты влюбилась, точно тебе говорю! — заявила подруга.
— Это исключено, — отмахнулась я.
Мы с ней опять делили на двоих Башню трех принцесс, кормили брошенных Кикирусей на наше попечение горгулий, расчесывали Шурку, псимурга и мантихору и все свободное время раскрывали друг другу потаенные тайны. Конечно, все тайны я даже Миранде не могла рассказать, да и подруга пока так и не призналась, кто же завоевал ее сердце.
— Я расскажу тебе, когда он вернется, Лика, — вздыхала она и утирала слезу. — А ты влюбилась, я-то знаю. У тебя глаза светятся, когда ты говоришь о Дьяре.
И она замерла на мгновение, и ее вишневые глазищи стали огромными:
— Ох, Лика! А может быть… Ты же… ты же дочь владыки Света, Лика!
— Ну да. А еще я — сельо. И что? Мы теперь не подруги?
— Подруги, конечно! Подожди, я не об этом! А твоя лунная магия не ослабла?
— Нет. У меня теперь все заклинания сильнее, ярче.
Миранда торжествующе щелкнула пальцами.
— Вот! Ярче! Пошли!
— Куда?
— За пределы Академии. Туда, где защитный контур не такой сильный. Одевайся.
Сама она спешно натягивала зимние сапожки и шубку.
— Так ведь комендантский час!
— Не узнаю тебя, подруга. Когда это тебя останавливало? Твой дракон Смерти вездесущ!
